Обыкновенная школьная тетрадь в линейку. Без обложек. Видно, они оторвались, когда автор дневника был еще жив, поскольку с тетрадкой он не расставался ни в эшелоне эвакуированных из Ленинграда детей, ни в дни своей работы и жизни в алтайской степи. Тетрадь перегнута, на сгибах потерта, некоторые страницы в мазуте и машинном масле: шестнадцатилетний Дмитрий Сидоров брал ее с собою на трактор и в минуты отдыха торопился занести хотя бы несколько строк в свою записную книжку. Из записей встает перед нами вторая половина 1941-го и первое полугодие 1942 года. Дневник подростка, захваченного водоворотом событий военных лет - безыскусный, потрясающий своей искренностью документ. Первые страницы помечены августом 1941 года, когда многочисленная рабочая семья, где Дима был четвертым из семерых братьев, остается без отца, оказавшегося в блокадном кольце, в Ленинграде, где он работал всю жизнь и где погиб через полгода после эвакуации детей. Мать умерла еще раньше. Трое старших братьев Димы воевали, и на его плечи выпала вся тяжесть забот о малолетних братишках. Сестру Зину, которой в то время шел восемнадцатый год, он, пожалуй, не считал главой семьи. Младшим был восьмилетний Толя, близнецам Жене и Шуре едва исполнилось по десяти лет.
Драматичность жизненных ситуаций не согнула Диму. Со страниц дневника перед нами встает цельный характер подростка военного времени.

1941 год. Конец августа. Деревня Петровщина

Гитлеровские стервятники рази еще недавно такое красивое село Путилове, часть Горной Шальдихи; сгорело около двадцати домов и в Петровщине, пожарами уничтожена часть Мучихина, Василькова, Жихарева и других деревень. В ушах не смолкает грохот взрывов. По всему горизонту черные дымы, а ночами - зловещие зарева; земля трясется от канонады. Есть убитые красноармейцы, есть жертвы и среди мирного населения. То там, то здесь валяются трупы лошадей, коров.

Люди, наши колхозники, под градом пуль, под бомбами идут в ригу, молотят зерно. Запасают хлеб на зиму, заготавливают картофель, овощи. И наша семья, хотя и без отца, героически трудится, помогает лучше сражаться Красной Армии. А в дни этой жестокой войны красноармейцы - наши лучшие друзья. Они делятся с нами всем - и сухарями, и сахаром, и крупой.

Начало сентября. В эшелоне

…По дороге, почти от самого Волховстроя, мы видели большие бедствия, причиненные нашему народу. Под насыпью лежат эшелоны разбитого вооружения, раскиданы снаряды, тракторы, пулеметы. Станции разбиты. Большинство домов разбомблено. Поселки выглядят как после землетрясения. Эти злодеяния натворил заклятый враг нашего народа и народов всего мира - кровожадный Гитлер и его свора. За это ему и всей его шайке наши братья и отцы предъявят счет. Они жестоко опустят свой меч на голову фашистов и очистят от них нашу родную землю!

Мне очень было трудно расставаться с домом - как никому другому. Шура, Женя, Толя - они были все время веселы, что возьмешь с них - дети. А у меня на душе было тяжело. Я все время думал: скоро остановка, а там уеду назад - домой…

Но паровоз, уже, неверное, десятый по счету, тащил нас вперед на восток. Проехали Тихвин, который сильно пострадал от бомбежки, Череповец, Вологду, грязноватый город Буй, в котором перенесли три тревоги подряд; немецкие самолеты настигли нас и здесь.

В нашем вагоне на станции Буй появились новые люди: это Клавдия Викторовна Васильева (полная фамилия ее - Оде-Васильева). Она - профессор арабского языка, пожилая женщина, лет пятидесяти, с больными ногами. Внуки Клавдии Викторовны - маленькие ребятишки. Тома - старшая из них, ей лет восемь, Ада, младшая, - почти грудной ребенок. А с ними еще - Маруся Смирнова, учительница, молодая женщина, которая жила до немцев в Эстонии. С нею ее родители: отец, очень жадный, нелюдимый, мать - тихая старуха.

Из-за того что этих людей мы пустили в вагон, было много упреков от наших спутников, но после все помирились и стали жить дружно. Я помогал Клавдии Викторовне: ей трудно одной справляться с тремя ребятами, притом же она больная.

Теперь только, в эшелоне, мы обнаружили свои промахи при сборах в дорогу. У нас не хватало то того, то другого. Оказалось, что главное мы оставили дома.

Первые дни жили дружно. У всех было что поесть. Но эта дружная жизнь постепенно нарушилась. Началась ругань между теткой Полей и теткой Тоней. Спорили часто из-за пустяков. Нервы у них натянуты…

В Котельниче расстались с нашим начальником эшелона Сашей, его женой Марусей и красноармейцами. У красноармейцев дом в Вятке (Кирове - Прим. ред.). Оба они раненые, ехали к родным долечиваться. Я хотел все время остаться в Котельниче и уговаривал Зину. Здесь, мне казалось, нас устроят лучше, чем где-либо, а Зина не захотела. Наверное, потому, что не решается расстаться со своей самой любимой подружкой - Марусей…

Конец сентября

Станция Оричи - долгая стоянка (семь дней). Почти все наши земляки остаются здесь, а именно: Субботины, Киселевы, Капустины, Дорофеичева Клавдия, Парфеновы, Тиканцевы, тетя Поля Алманова, Натальины.

В Оричах в вагоне появилось самое скверное - вши, вреднейшие насекомые. Началась ежедневная охота за этим «зверем».

По вечерам иной раз бывало и весело: это когда Клавдия Викторовна рассказывала нам сказки, анекдоты, случаи из своей жизни, загадки и всякие интересные истории.

Моим с Васькой делом было снабжать вагон хлебом. Эту обязанность мы с ним с честью выполняли. У нас люди были мало-мальски сытыми, а в других вагонах многие сидели нередко голодными. У нас иногда хлеб был даже в запасе - благодаря нашей смекалке.

После Оричей нас везли быстрее. Скоро Урал, крупный промышленный центр. Киров проехали ночью, города не видели. Когда ехали по Уралу, я часто любовался природой, горами. Никогда не думал раньше, что я их увижу…

Октябрь

Перевалили и Урал, проехали Свердловск, большой остановки на станции не было. Остановились за Свердловском, и тут к нам попросился один ремесленник, совсем мальчик. Он отстал от своего эшелона, был совершенно голым, в кепке и в разорванной легкой рубахе.

За ночь доехали до станции Поклевская. Не забыть эту Поклевскую! Мы с Васей отстали здесь от своего эшелона. Началась наша одинокая, совсем сиротская жизнь. Почему случилась эта история? Мы были посланы старшими на вокзал, чтобы купить что-нибудь поесть. Мы ушли, рассчитывая, что эшелон простоит долго. Было еще темновато. Васька купил манной каши двадцать порций (почти целое ведро!). Я - порций десять, сложил их в свое ведро. Мы расплатились и вышли на перрон. А нашего эшелона и след простыл!

Натерпелись мы, пока нагнали своих. Только на станции Барабинск, недалеко от Новосибирска, нашли мы свой вагон.

У всех на душе весело. Каждый рассказывает свои переживания. Оказывается, что почти всю Сибирь мы проехали на подножках. Вот здорово!

Середина ноября

В Новосибирске мы жили три дня. Эта станция, хотя и многолюдная, встретила нас приветливо: давали в буфете-ресторане обеды бесплатно. Мы с Васькой продолжали свою работу - доставали хлеб.

После длительного стояния в Новосибирске и перекомбинации вагонов в новый эшелон мы наконец двинулись к далекому Алтаю. Дорогой я любовался природой. Показались горы. Это, говорит Клавдия Викторовна, отроги Алтая. Много строевой сосны, других высоких деревьев. А люди в вагоне замучены, истомлены, все чумазые… Скорее бы конец этому небывалому путешествию! Каждый мечтает помыться в теплой бане. А тут ударили трескучие морозы, носа высунуть нельзя!

Но хотя и неохота из насиженного гнезда вылезать на лютый мороз, решили: надо кончать поездку, пора искать себе дом. Приготовления начались еще до Барнаула.

Барнаул мне как-то не приглянулся. Здесь стояли всего три часа. С радостью ожидали приближения Рубцовска - конечного пункта пути. Что-то нас ждет там?

Рубцовск - небольшой, но многолюдный городок. Много эвакуированных из Ленинграда, Москвы и других городов. Нас отцепили и поставили в тупик. К полудню мы расстались с вагоном. Вещи перетащили в вокзал. А там - целая давка: станция узловая, пассажиров масса. Кое-как уложились. Один из нас караулил вещи, а другие ушли смотреть город. Зина с дядей Ваней пошли в райисполком устраивать дальнейшую нашу жизнь. Ей дают вместе с дядей Ваней направление на станцию Локоть - это от Рубцовска двадцать пять километров. А там есть колхоз «Красная заря». Узнаем, что поезд туда идет в час ночи. Снова ждем-пождем…

В двенадцать часов поезд подали. Кое-как погрузились. Мы с Зинаидой сидели в вагоне. Женя, Шура, Толя - тоже. А Маруся все время хлопотала со своими пожитками.

Среди ночи меня разбудила Зина. Это Локоть! Та станция, начиная с которой мы перестаем быть кочевниками. Поспешно выбрасываем вещи, разбираемся на перроне, а Зина бежит узнавать на станцию. Семья дяди Вани была назначена в колхоз «Советская Сибирь». Их уже ждал извозчик с подводой.

С перрона свой жалкий скарб мы перенесли в вокзал, хотя это и не разрешалось. В помещении ни электричества, ни буфета. Холодно. С утра, видимо, печи не топили. В три часа ночи 28 ноября 1941 года, разобравшись по скамейкам, мы уснули.

Утром, часов в шесть, за нами приехали, погрузили на сани - и вот мы едем в колхоз. Это оказалось совсем рядом. Нас привезли на общий двор. Сказали: отдыхайте. Кто-то вызвался поискать нам квартиру. Пришла одна женщина и сказала, что она может пустить нас в дом, так как сама переезжает к своему отцу. Приходили какие-то люди, расспрашивали нас о нашей жизни, о немцах, о Ленинграде. Мы неохотно рассказывали. Один дед - видно, очень сердобольный человек - принес нам калачей и ведро картошки. Мы поблагодарили. А потом нас повезли на квартиру.

Наша хата стоит почти рядом со станцией, и не хата это, а можно сказать, мазанка. Не понравилась она нам. Так и стоял перед глазами родной дом в Петровщине, деревянный, просторный, с крашеными полами. А тут пол глиняный, печь топят кизяком. Нагрела хозяйка воды, и мы с грехом пополам помылись. На другой день тетя переехала, оставив нас, пятерых человек во главе с Зинаидой, одних. С этого часу начались мучительные дни для нашей семьи.

Декабрь. Село Веселоярск. Алтай

Наша жизнь в заброшенной, холодной хате - жизнь каторжников в старое время. Правда, первые дни мы жили ничего: был хлеб, крупа, картошка. Дали в колхозе и немножко дров. Но каждый час, каждую минуту ощущалось, что нет того, нет другого. А главное, что делать с малолетками - Шурой, Женей, Толей? Близнецам по десять лет, а Тольке девяти еще не исполнилось. Я стал хлопотать о детском доме. Время шло, их не брали, не переводили и нас из промерзшей мазанки. Зина с самого первого дня работает в колхозе. На четвертый день жизни здесь истопили баню, в которой так давно хотелось искупаться.

В конце недели нам дали сколько-то пшеницы. Я смолол ее на мельнице. 12 декабря съездил в Рубцовск, свез документы о ребятах, которые выхлопотал в сельсовете. Документы я сдал тов. Забировой (заведующая районо). Она сказала:

Ребят ваших определим в детдом не раньше чем через две недели.

Домой вернулся с печальными результатами. Теперь надо было подумать о самом себе: куда идти работать. В МТС как раз открылись курсы трактористов, они работали с первого января, но набор еще продолжался. Туда я и пошел. С первого дня мне там не понравилось: люди недисциплинированные, некультурные, в воздухе висит сплошная ругань. Но Зина мне советовала: „Будь трактористом - трактористы нужны сейчас вот как!“. Я ее послушал, стал учиться на курсах. Отвечал на „отлично“ и „хорошо“, хотя и без достаточного понимания в тракторе.

Время шло. Еще в первые дни нашего водворения в Веселоярске Зина написала письма Степану Третьякову (другу моего старшего брата Павла). Я снес их на почту.

Итак, я в МТС, Зина в колхозе, а ребята наши с утра до вечера сидят дома на чуть тепленькой печке - во двор им выйти не в чем. В хате холодина, нет дров, нет зимних рам в окнах. Мне очень жалко их. Когда я вижу их высохшие лица, слезы так и закипают в горле. Выхожу на лунную улицу и плачу без конца. Надо что-то делать, надо чем-то им помочь. Они еще маленькие. Тольку мне особенно жалко.

Я решил во что бы то ни стало определить их в детдом, а поэтому каждую неделю езжу хлопотать об этом в Рубцовск. Был много раз в райисполкоме, разговаривал с председателем рика Скрипченко, его заместителем Чертовских, с заведующей общим отделом. Эта женщина - с Украины, и она мне помогла больше, чем кто-либо другой: видно, сама много пережила за этот год. Был я и в райкоме партии.

Секретарь райкома Лебедев дал записку Рыжаку, начальнику политотдела, просил помочь с „устройством малолетних ребят из семьи ленинградского рабочего Сидорова“.

Но снова потянулись дни, а ребятишек никуда не устраивали. Прекратилась и помощь. Лишь благодаря моему упорному характеру нам дали из колхоза мешок картошки, капусты, моркови - у них у самих всего этого очень мало. В райисполкоме нам дали триста рублей денег.

Январь 1942 года

Вот уже и Новый год прошел, а ребята все на печи, все ждут, когда их возьмут в детдом. Они совсем исхудали, опять обовшивели, обросли. Зима суровая, а Зина и я без валенок. А морозы все крепчают. Как получили деньги, я купил валенки ношеные за сто пятьдесят рублей. Потом чулки шерстяные за сорок рублей, чулки за десять рублей. В январе я сделал еще дело: выхлопотал пособие - семьдесят пять рублей в месяц. Первый раз нам дали сто семьдесят пять рублей (за ноябрь, декабрь и десять дней января). Второй - триста двадцать пять рублей. Сразу купили еще валенки. Стало немного на душе легче. Появилась возможность брать обеды из столовой, а она неподалеку от нашей хаты. Но как же медленно тянулось время! Особенно одолевал этот проклятый холод. Дрова с Женей мы возили из Зобоки, но это не дрова, а лоза, вернее - какие-то прутья, которыми у нас переплетают изгороди. Иногда было так холодно, что хоть замерзай. Потолок и стены в снегу, промерзли насквозь. Спали на печи. Женя нас согревал (он с младенчества какой-то горячий!). Спали вчетвером, еле-еле помещались. Зина - на кровати, заваленная ворохом тряпья.

Писем от родных нет. Как хочется домой, домой! Братишки говорят часто о доме, о папе, о братьях, вспоминают маму. Мне снится дом, братья, отец, красноармейцы. Как все это мило! Скорей бы увидеть все родное! Скорей бы конец Гитлеру!

Середина февраля

Из Барнаула пришли путевки в детдом. Ребята были рады. Я попросил в колхозе помощь и отвез их в приют. На их лицах - радость. Я спрашивал:

Что, охота вам в детдом?

Да, очень! - отвечали они.

Ребят сразу определили в школу. Мечта их сбылась. Детдом от нашей хаты всего в одном километре. Они часто у нас бывают. Рассказывают, что делают, как учатся. Женя и Шура живут вместе, вместе спят и учатся. Они говорят, что живется им теперь куда лучше, чем дома. Толя немного скучает, но все же и он ничего - заметно поправился, поздоровел, имеет товарищей. Все они передовики как в учебе, так и в работе. Будет тепло - они будут снова вместе с нами. А пока это самый верный путь. Так думаю я. Найдем отца, братьев, и дело поправится.

Март

На днях я окончил курсы. Получил звание тракториста второй категории. Заметно потеплело. Скоро весна - предстоит горячая пора. Вот мне достанется!

Самое радостное произошло в эти дни. Во-первых, из Челябинска пришло триста рублей по телеграфу - это, наверное, от Павла. Второе: председателю колхоза пришло письмо, по почерку я узнал Степана. Значит, они живы! Это самое дорогое для нас четверых - Толи, Жени, Саши, меня, ну и, конечно, для Зины».

Вчера, то есть 18 марта, пришло письмо от Павла. Он пишет о папе, Викторе, Степане. Папы, Виктора не слыхать три месяца. Витя был ранен. Остались они вдвоем: Павел и Степан. Павел, дорогой брат, прервал гробовое молчание первым? Они, два сокола, живы. Привет им! Сегодня напишу обоим…

После того как я отвез ребят в детдом, мы переехали на другую квартиру, к Евтушенко Елизавете. Наладил связь с Клавдией Викторовной Васильевой - она живет в Егорьевке. Такие радостные события произошли на четвертом месяце нашей жизни на Алтае. Жить на свете стало гораздо легче, чем месяц назад. Ребятам дали адреса, они пишут братьям письма. Теперь мы не одни! У нас есть поддержка, есть близкие!

Первого марта мы с Зиной были в Рубцовске. Приехали сюда специально в клуб «12 лет Октября». Здесь выступал со своим знаменитым джазом Леонид Утесов. Впервые в жизни я видел этого артиста. Выступал он сам, шутил, смеялся. Публика аплодировала и приветствовала его за многочисленные веселые шутки. Выступали артисты из его джаза. Этот вечер - один из лучших вечеров моей жизни.

27 марта. В степи

Прошло много дней и ночей. К сожалению, я не раскрывал ни разу страниц дневника. Был поглощен работой.

Сколько волнений за родных братьев, за дорогого отца! Идет ожесточенная война нашей страны, нашего народа с врагом, самым сильным и наглым врагом - гитлеризмом. Страдаю очень о папе, Витьке. Много было скучных вечеров. Тоскливо становилось чуть не до слез. Утешался воспоминаниями о друзьях, о родном селе. О любимых учителях: Иване Ивановиче Галкине, Танчевской.

За эти мучительные дни, полные тяжелых переживаний, споров, незнакомой работы, борьбы с собой, я вырос в бойца, выполняющего важную боевую задачу в войне, в бойца-тракториста. Об этой профессии я не думал никогда. Но что же? Теперь я - тракторист. Сначала был недоволен этим делом, но теперь я все время около трактора. Страна мне доверила сложную машину «СТЗ-НАТИ», и хотя я не имел возможности ее изучить, я буду стараться ею овладеть в ходе работы.

Нахожусь уже несколько дней на заимке, где вместе с товарищами работаю. Сейчас подготовляем трактора и сельхозмашины к выходу в поле.

Здесь много девушек, таких хороших! Я вместе с ними провожу время. В обществе с ними я даже забываю порой о доме. Должно быть, влюбился в одну из них.

Кругом раздаются такие веселые песни, а я пишу: ведь сегодня последний вечер - последний вечер моей почти детской беспечности, завтра - день труда, день, когда я со своим оружием в руках пойду в бой, как это сделали мои три старших брата - Павел, Степа, Виктор, как сделал это родной, милый отец.

Я здесь один, со мной - Нина Рыжакова. Ее считаю товарищем. Ее участь во многом напоминает мою. Я ее уважаю.

Шура, Женя, Толя и Зина - в селе, с ними мне пришлось разлучиться.

Мои друзья по работе: Литвиненко Дмитрий, парень очень хороший, уважительный, работает бригадиром нашей бригады; Гаврилов Алеша, тоже человек хороший, шутник, помощник бригадира; Одокиенко Трофим - работает со мной на одной машине; Колесник Гриша, молодой парень, у него больные глаза, характера его хорошо не знаю; Быкова Анна, толстая девушка, веселая.

Мои друзья по учебе: Шухман Мирон, эвакуирован из Гомеля, хвастун порядочный; девушки - Малеванных и Гудзий - обе Маруси. У Маруси Гудзий - красивые блестящие глаза, она нравится мне. Малеванных тоже красивая девушка. Еще есть девушки.

19 апреля

Первый день пахоты - 22 апреля. Сижу за трактором - ведь первый раз в жизни! Я веду трактор вперед!

Живу! Как прекрасно!

Дела идут. Работа идет. Правда, есть неприятности. Малеванных Маруся расплавила подшипник.

Пришли письма от Степана, Павла. Как хорошо - они живы! А о доме не забыть - тянет на север домой. Мои братья родные, любимые, где вы? Где отец?

Жизнь здесь веселая. Но гнетет меня… Неопытный я!.. Скоро лето. Предстоит много работы.

Конец мая

Давно не вношу ни одной строчки в дневник. Наконец я собрался кое-как осмыслить все происходящее со мной за эти недели. Много пришлось опять пережить. Особенно неприятности с трактором. С «НАТИ» меня сняли, так как директор МТС нашел на эту машину старого тракториста Швидкова. Швидков - пожилой, опытный, не то что я, мальчишка. Я был огорчен, но все же решил, что на тракторе работать буду!

Стоит солнечная погода. После поездки домой я вернулся на заимку и узнал, что на место Быковой уже посажен Харченко. А ведь перед моим отъездом домой говорили, что я заменю Быкову, заболевшую глазами! Я был возмущен таким оборотом дела…

После этих неудач я не растерялся. Продолжал работать. Три дня работал водовозом. Эта работа, скажу по правде, меня сильно унижала, и я постарался найти что-нибудь более подходящее. Стал работать то на прицепе, то где попало. Четвертого мая приехал директор Скоропунов. Он подошел ко мне, расспросил, как работаю, - я рассказал. Скоропунов велел нашему бригадиру, чтобы меня поставили снова на «НАТИ» к Трофиму Одокиенко и чтобы пока я был за прицепщика. Я стал работать с Трофимом, но недолго: Шухман выбил рукояткой руку, и поэтому на его место поставили меня. Я снова на тракторе - работаю в смене с Марусей Малеванных. Она прекрасный друг, хороший тракторист. Я ее за это глубоко уважаю…

Пахал на Соленом озере. Озеро это не маленькое для степной полосы. Усталого путника, уже обессилевшего от невыносимой жары, влечет к озеру его синева. Кругом сухая степь - ни птицы, ни живой души. При виде блеснувшей вдалеке воды путник поднимает свои потускневшие глаза и шагает быстрее, с бодростью и надеждой: впереди вода, а с нею и спасение…

Общество здесь веселое. Кажется, даже у самого скучного человека голова закружится. Много девушек. Круглолицая веселая девушка Варя Кучеренко, очень смутительная и чистая душой, простая, притом красивая на лицо. В весеннюю кампанию работала поваром. Она мне нравится и сейчас. Я хотел бы поближе с ней быть, подружить…

Тома Беспалова в первый день мне приглянулась, но, узнав ее характер, я потерял к ней интерес. Она хотела, чтобы ее все носили на руках, целовали, называли Томочка и так далее. Поля Евтушенко - красивая девушка, окончившая в этом году десять классов, очень молодая. Пока знаю ее мало. Дуся Скоропунова живет в селе, работает в швейной мастерской. Анна Быкова. О ней я уже как-то упомянул на страницах дневника. Она любит только себя, и больше никого, быстро вспыхивает. Я шучу, а она злится как зверь. Гудзий Мария и Малеванных Маруся по-прежнему остаются верными мне друзьями. За их душевную поддержку в трудные дни я отблагодарю, когда придет хорошее время.

Самая лучшая из девчат - Зоя Стадник. Я познакомился с ней еще зимой, в самое тяжелое для меня время. Скажу откровенно, я полюбил ее, как не любил еще никого. Она меня тоже любит. Зоя хорошо поет, а это здесь, на Алтае, я стал очень ценить. Фигура ее красиво сложена, глаза голубые, лицо белое, волосы русые, зубки белые, и все вместе составляет существо, полное простоты и очарования. С нею я провел несколько вечеров, пишу ей письма. Да, я ее люблю!

15 июня

Весенне-посевная кончилась в нашем колхозе хорошо. Я вступил в комсомол при МТС. На собрании одиннадцатого июня меня приняли в ряды Ленинского комсомола. Я дал обещание, что буду всегда честно выполнять задачи, возложенные на меня на всю жизнь. Я был рад! День 11 июня - памятный для меня.

Сейчас пашем пар. Во многих колхозах нет керосину. У нас пока есть.

Шура, Женя, Толя живут по-прежнему в детдоме. Кончили школу хорошо. Сейчас работают на полях. Я видел их несколько раз. Они загорели, купаются. По рассказам их, живут ничего, правда, скучают о нас. Зина по-старому работает в колхозе, притом - секретарь комсомольской организации. Посадили картошки, больше ничего. За это сержусь на Зину. Она относится ко всему хладнокровно.

Пишет нам из Егорьевки и Клавдия Викторовна Васильева. Не забывает, хотя ей и без нас забот уйма. Несколько раз виделся с Васькой и Марусей. Эти встречи были особенно приятными. Пишет из Сталинградской области Гаркуша Валентина, это знакомая Степы. Пишет хорошо.

В общем, жизнь наша потекла куда лучше, чем три-четыре месяца назад, когда мы замерзали в холодной хатенке… Да что вспоминать о старом! Будем жить настоящим!

Сейчас вечер. Эти недели стоит засуха, грозящая хлебам гибелью. Но сегодня, на счастье, собираются облака, начинается ветер - наверное, будет дождь. Вот бы хорошо! Тогда хлеб вырастет на славу, а хлеб - это большое дело. Будет хлеб - наша страна и народ не потерпят никаких затруднений. Будет урожай - будет победа за нами! Пусть же грянет дождь посильней! Победим врага - встретимся с родными в Елках, споем песню Победы и примемся за стройку заветного дела. Пока все. Не знаю, когда возвращусь к тебе, дорогой мой дневник…

29 июля

Сколько тяжелых переживаний испытал я в эти дни длинные жаркие дни июля! Июль прошлого года был совершенно другим. Он проходил в родных местах. Как легко было жить тогда! Много оставили мы там чудесных людей.

Июль 1941 года войдет в мою память ярким и незабываемым. Ведь тогда мы все были дома. Были с нами и папа, и Виктор. Мы работали на огороде, не унывали, ибо жили дома, все были живы и здоровы… но что делать? Нет ни родителей, ни близких, ни родных.

…Пусть льют на меня дожди, пусть проносятся надо мной бураны. Ни перед какими стихиями не сдамся! Люди слышат от меня либо смех, либо песню, а слез моих они не увидят. Никогда! Кровь кипит в жилах, она - сидоровская, рабочая!..

На ночь девчата собираются в будке. С ними сплю как ни в чем не бывало - они, может, и думают, что я имею к ним что-то, но я знаю: не время…

А на душе непередаваемо тоскливо. Непроницаемая тяжелая пелена слез застилает глаза. Сколько горя принес нам маленький ярлычок, наклеенный на возвратившеемся из Ленинграда Зинином письме: «Умер в феврале месяце 1942 года»!..

Неужели эти слова фактически верны???

Неужели такой крепкий человек, как наш отец, умер, не ведая, где мы и что с нами? Неужели? Нет, мне никак не верится, что он умер. По-моему такого человека сама бомбы не в состоянии убить. А на ярлыке: «Умер в феврале…» И выходит, что он - умер. О, ужас! В одном лишь слове «умер» звучит что-то жуткое, невыразимое, режущее сердце. Каким был замечательным человеком наш отец! Какой огонь пылал в его груди! Сколько полезного он дал нам! Но сколько он дал бы нам теперь, когда мы уже все, кроме Толи, большие… Как легче бы ему стало жить! Нет его в живых. Ждали, ждали, а его нет и нет. Своего самого близкого друга потеряли, потеряли навсегда. Давно мы остались без мамы, а теперь потеряли и папу…

Во-вторых, с братом Павлом что-то неладное. Это очень тревожит меня. Тревожит - это мало сказать, косит меня с ног. Что с ним, никто не знает. Из родных краев нет ничего, посылал туда кое-кому письма - ответа нет.

Витя уже в Красноводске учится на лейтенанта, пишет, что скоро на фронт. Степан где-то на Южном фронте. Пишет часто, хорошо, ласково обращается ко всем нам. Я в свою очередь пишу им всем, на ласки отвечаю ласками.

Вот уже больше года идет война. Когда она кончится, когда разобьем проклятых варваров, я не знаю. Видимо, бить придется и мне. Ведь мне в конце этого года будет семнадцать лет. Буду и я биться! Уж умирать, так умирать, не мне одному, и не первому.

Пока все! Уже темно.

Какова дальнейшая судьба Димы Сидорова, сына ленинградского рабочего, алтайского тракториста? 30 декабря 1942 года ему исполнилось семнадцать лет. С этой поры он не давал покоя рубцовскому райвоенкому. Наконец в апреле 1943 года его просьбам вняли: Дмитрий был зачислен курсантом минометного училища. В начале лета 1943 года часть курсантов была направлена на фронт. В боях на Курской дуге Дмитрий был ранен, но через две-три недели снова возвратился в строй. Он участвует в боях на Украине, затем на днепровском плацдарме. Здесь, в битве за Киев, 6 ноября 1943 года Дмитрий Сидоров пал смертью храбрых. Ему шел тогда восемнадцатый год…

В рубрику «Вопрос психологу» мне приходит большое количество писем от подростков. Сегодня я решила ответить на несколько писем сразу, так как проблемы подростков очень схожи между собой. Психология подростка уже отличается от психологии ребенка, но еще не дотягивает до психологии взрослого человека.

Проблемы подростков

Вопрос от Ольги: «Все куда-то спешат. Куда, зачем? Так много вокруг людей, но они как будто не замечают друг друга. С тринадцати лет я общаюсь с мальчиками, легко нахожу с ними общий язык. Но парни пытаются чего-то от меня добиться, а у меня свои принципы. Девчонки обсуждают меня, считают гулящей. Я пытаюсь на это не обращать внимания. Встречалась со многими парнями (до постели дело не доходило). И, по-моему, я их уже так хорошо знаю, что мне хочется все больше и больше иметь друзей-мужчин. Но, увы, парни уходят от меня, потому что хотят от меня больше, чем .

Но главное, что я не понимаю девчонок, хотя пытаюсь, ищу к ним подход. У меня есть хорошие подруги, но мы постоянно ссоримся, и я виню их в этом. Они всегда думают только о себе. А о других? Я люблю их всех, но общий язык, ни с кем не могу найти. Сейчас встречаюсь с парнем. Пытаюсь объяснить ему свою точку зрения, но он тоже не понимает меня, как и родители. Что мне делать и как себя вести?»

Ответ: Ольга, ты, видимо, очень одинока, несмотря на твои уверения, что с парнями находишь общий язык и что подруги у тебя есть. Похоже, ты в конфликте с целым миром. К сожалению или к счастью, все люди, более или менее вдумчивые, в юности страдают от непонимания окружающих. Это естественный процесс: человек хочет разобраться в себе, найти жизненные ориентиры, понять, к чему нужно стремиться.

Ты хочешь, чтобы мир, окружающие тебя люди были такими, какими ты нарисовала их в своем воображении: все должно быть гармонично, все должно быть устроено по законам добра. Увы, реальность далека от наших иллюзорных представлений о ней. Прекрасно, что у тебя есть своя точка зрения, это свидетельствует о том, что ты - личность.

Но люди не любят, когда им кто-то навязывает свою точку зрения, они не обязаны ее разделять. Попытайся научиться прислушиваться к чужому мнению. Ты откроешь для себя много интересного. Могу допустить, что с тобой довольно сложно общаться. У тебя к людям завышенные требования. Вот ты пишешь, что постоянно ссоришься с подругами и винишь их в этом. Винить других только за то, что они именно другие - неблагодарное занятие. А ты попытайся понять их и принять такими, какие они есть.

Тебе это удастся, если ты действительно их любишь. Тебя возмущает, что люди думали и думают только о себе. Но ведь это так естественно! Не борись с ветряными мельницами, научись слушать людей. Уметь слушать другого - редчайшее качество. И вот увидишь, люди сорвут перед тобой свои маски. А то, что они куда-то, зачем-то спешат… Не думала ли ты о том, что у них просто-напросто есть цель в жизни. Поверь, и тебя ожидает эта спешка…
Оля, учись принимать людей такими, какие они есть и тогда тебе гораздо легче будет находить с ними общий язык.

Вопрос от Анны: «Меня зовут Аня, мне 14 лет. Год назад в селе у бабушки я познакомилась с очень красивым парнем. Я в него влюбилась, и после двух недель встреч мы с ним стали близки. У него до меня было много девчонок, и он с ними тоже делал “это” - так он мне сам рассказал. Мы занимались любовью каждый день. Потом я уехала в город, писала ему, но он не ответил, ни на одно письмо. Приезжала - он ко мне не приходил. А еще брал с меня клятву, что я его не брошу, что всегда буду ждать, любить. И вот он сам меня бросил. Как мне быть? Может, стать очень привлекательной, чтоб он увидел меня и подумал: Зачем я ее бросил? Помогите, пожалуйста!»

Ответ: Аня, вынуждена признать, что ты себя вела с этим “очень красивым парнем” довольно легкомысленно. Во-первых, пошла на поводу у его низменных желаний. Ведь, судя по всему, у тебя не было большой охоты вступать с ним в близость - ты уступила, боясь, что если откажешь, он тебя бросит. Во-вторых, доверчиво выслушивала его хвастливые басни о том, что “у него было много девчонок, и он с ними тоже делал “это”. Таким образом, он тебя “уламывал”. А ты постеснялась оказаться не такой, как это множество его девчонок (в которое я не верю).

Конечно, тринадцатилетней девочке можно признаться в вечной любви, чтобы она, наивная и неискушенная, тут же доверилась тебе во всем. Ведь такая девочка верит, что “это” без любви не бывает. Ты влюбилась, купившись на клятвы и обещания. Ты писала письма, надеясь на ответ. А он… просто взял то, что ему было нужно, и пошел по жизни дальше - искать новую жертву. Пожалуйста, Аня, стань очень привлекательной, ходи с гордо поднятой головой мимо него и не уступай больше. Он не стоит ни твоей любви, ни твоих страданий. Это точно. Все у тебя еще впереди – и нормальный парень, и настоящая любовь. Также советую тебе почитать вот о том, как узнать серьезно ли к тебе относится парень или нет.

Вопрос от Кристины : «За долгие годы дружбы я поняла, что теряю свою подругу. С В. я дружу с шестого класса, и за это время мы ни разу не поссорились. Мы делились друг с другом всем - и хорошим, и плохим. Когда мне было плохо, она всегда оказывалась рядом и давала хорошие советы. Но теперь что-то с ней происходит. Последнее время она стала такой раздражительной. Со мной почти не разговаривает. Сдружилась с другой девчонкой. Но самое главное, В. поссорила меня с моим парнем. Не пойму, что такого я ей сделала? Я ведь никогда не желала ей зла. Теперь не верю в настоящую дружбу. Уже угас тот огонек, который горел на протяжении трех лет. Почему так произошло и как мне верить людям?»

Ответ: Кристина, наверное, огонек не погас, если тебе по-прежнему больно переживать разрыв с подругой. И, наверное, еще больше, чем ее непонятное поведение, тебя мучает неизвестность: почему так произошло? Ты не вникаешь в подробности вашего конфликта, поэтому трудно судить о причинах, его породивших. Вспомни хорошенько последние месяцы вашей дружбы. Может, ты невольно чем-то обидела свою подругу? Иногда мы бываем очень опрометчивы в словах и поступках.

Если ничего такого припомнить тебе не удастся, остается один верный выход. Отбрось сомнения, робость, переживания - вызови ее на откровенный разговор. Не стесняйся дать понять своей подруге, что тебе плохо без нее, что тебя мучает ваш разрыв, что она для тебя очень много значит, что три года вашей дружбы дают вам основание считаться очень близкими людьми. А какие между близкими людьми могут быть недомолвки? Только не упрекай и не обвиняй ее. Лишь спокойно и по-доброму можно выяснить отношения, узнать истину, сделать правильные выводы. Не бойся открытого диалога и просто поговори с ней.

Это интересно:

Вопрос от Анастасии: «Все в моей жизни перевернулось, вверх дном. Я столкнулась с настоящей первой . Я летала в облаках от счастья. И вдруг… он почти перестал со мной здороваться. Я злилась, обижалась, думала о нем сутки напролет и все же хотела добиться его любви. Мне удалось уговорить его друга, и вот они нас с моей подругой пригласили погулять в лес, культурно отдохнуть и чуть-чуть выпить для поднятия настроения.

Напиток оказался довольно крепким, и вскоре мы с ним еле стояли на ногах. Мы рассказали друг другу все, о чем думали уже более двух месяцев, объяснились в любви и были на седьмом небе от счастья. Мы говорили о том, что хоть и пьяны, но все, же рады, что открыли друг другу душу. Но тут он начал трезветь и говорить уже более серьезно, но все еще правду, хотя и не такую приятную, как прежде.

Он раньше не пил, не курил, ни с кем не встречался, серьезно занимался спортом. Все изменилось из-за меня. Он стал знаться с крутой компанией из нашей школы. И вот его захотели сделать “шестеркой”, “защитой?’. Он не смог ни согласиться, ни отказаться. Но теперь я знаю одно: если кто-то узнает, что я с ним встречаюсь, то мне - конец. Меня сделают морильщицей или пустят по рукам. “Светиться” в нашем мире нельзя никому. Надо тихо сидеть, забыв о всякой любви. И не обижаться на человека, который тебе нравится, но не хочет “портить” девушку и ее судьбу. Может, для крутых все же существует хоть кто-нибудь, кого они уважают?!»

Ответ: Анастасия, мне кажется, и в твоих отношениях с ним, и в твоей душе - сплошная неразбериха. Давай по порядку. Ничего нет хорошего в том, что ты решила выяснять с ним отношения, будучи в нетрезвом виде. И не столько потому, что юной барышне не пристало напиваться до состояния, когда ноги еле держат, сколько по иной пр1гчине. У нетрезвых людей все чувства и эмоции обостряются. Иначе говоря, они готовы или безмерно любить окружающих, или столь же безмерно ненавидеть. Теряется объективность восприятия мира. Поэтому я бы на твоем месте не поверила в его пьяные заверения в вечной любви. Вот можно почитать о том, чем отличается искренняя и настоящая любовь от психологической зависимости.

В те мгновения он прекрасно понимал, что ты к нему неравнодушна - так почему бы этим как-то не воспользоваться? Но скорей всего, этого ему показалось мало. Он решил предстать перед тобой этаким героем-мучеником: дескать, связался с компанией, его принуждают, а он так благороден, что не хочет “подставлять” любимую девушку. Если раньше он был такой положительный, то, что ж его заставило свернуть с праведного пути? Ведь не принуждали же его силой влиться в пресловутую компанию. И что значит, “не смог согласиться или отказаться стать “шестеркой”? Он что - трус? Или он живет в каком-то дремучем царстве, где все против него, а он в полном одиночестве, беззащитный, не может выпутаться из обстоятельств? Настя, постарайся выкинуть его из головы. Если он захочет, то сам придет и объяснится с тобой.

Проблемы подростков всегда отличаются от проблем взрослых людей, так как они видят мир совсем в других тонах и красках. И находящиеся рядом с подростком взрослые должны это понимать и перестать относиться к подростку как к ребенку и начать разговаривать с ним, как со взрослым человеком. Только в этом случае ваш ребенок будет видеть в вас друга, а не врага.

Взаимопонимания и гармонии всем!

Нет похожих статей.

Наши уроки закончились, и вы, наверное, уже пробовали общаться с вашим ребенком по-другому. Хорошо, что у нас была возможность двигаться постепенно, шаг за шагом, от урока к уроку, от упражнения к упражнению. Теперь настало время применять все полученные знания и навыки сразу, в повседневной жизни. Конечно, это совсем не просто: думать сразу обо всех «правильных способах» общения, когда надо ходить на работу, заботиться о пропитании, выдерживать многие стрессы нашей современной жизни.

Но давайте подумаем о том, что в стрессе находимся не только мы, но и наши дети. Чем труднее условия жизни, тем больше нам и им нужна эмоциональная поддержка. А ведь нет никого, кто был бы ближе ребенку, чем мы, родители, или кто-то ближе нам, чем собственный ребенок! Так что сохранение теплых, поддерживающих отношений в семье – дело ее выживания, и ради этого стоит потрудиться.

Хочется заверить вас, что, пройдя через наши уроки, вы обязательно найдете пути преодоления психологических трудностей. Трудности, конечно, будут, не все может идти гладко, но главное – это знания и стремление к изменениям. Знания у вас уже есть, и я уверена, что стремление – тоже. Стоит помнить, что не ошибается тот, кто ничего не делает. «Ошибки» у вас будут, но это– ошибки в кавычках, на самом деле они – шаги на пути к успеху.

Несколько слов о предыстории событий.

Федя – старший из четырех детей, двое младших – от второго брака его матери. Семья живет в деревне. К нелегкой сельской жизни в последние годы добавились заботы о двух малышах. И это бы еще ничего, если бы не «напряженка» с Федей. Его отношения с матерью и отчимом совершенно разладились: он отказывался учить уроки, потом вообще перестал ходить в школу, не помогал по дому, грубил, постоянно обижал сестру, целыми днями пропадал на улице, а иногда и вовсе не приходил домой ночевать.

После безуспешных воспитательных усилий родители решили отправить его к бабушке «на исправление».

О том, что происходило в ее доме, бабушка писала в письмах своей дочери, матери Феди, и ее мужу.

К некоторым местам писем – они помечены номерами – мне захотелось написать комментарии, которые помогут связать события с содержанием наших уроков и, надеюсь, дадут вам дополнительные важные сведения.

Эти комментарии вы найдете в конце писем.

Итак, действующие лица писем: Аня – мама Феди, Дима – ее муж, Виктор – муж нашей рассказчицы-бабушки.

Анечка, Дима, здравствуйте!

Впервые появилась возможность написать вам, раньше не было буквально ни одной свободной минуты, хотя это звучит неправдоподобно. Забота о Феде, в основном о его учебе, съедала жалкие крохи времени.

Я знаю, что Федя написал вам на днях: он мне прочел свое письмо. К сожалению, в нем нет главного: последние десять дней четверти он не ходил в школу. Это произошло, несмотря на все мои старания; а старания заключались в том, что я пыталась учить с ним все уроки. Если он отказывался, я приглашала мальчиков – его друзей и учила вместе с ними (некоторое время это помогало, потом перестало: они учат, а он нет). Еще я ходила на уроки (в основном на математику), решала вместе с ним и объясняла примеры и задачки, вместе посещали и дополнительные занятия.

Вставала и будила его в 7 часов утра, чтобы сделать те уроки, которые он отказался делать накануне. Обсудила «ситуацию» практически со всеми учителями и директором. (1)

Все это было очень тяжело, сопровождалось взаимным недовольством, у меня – порой бессонными ночами и ощущением бессилия и безнадежности. Дневник он упорно не вел, уроки не записывал, «приготовление» уроков начиналось со звонков ребятам: «Что задали?». Часто говорил, что ничего не задали, упражнения по русскому упорно не делал, английский учить тоже отказывался. Решать дополнительно примеры на материал, который он запустил, например на дроби, отказывался категорически. Нахватал двоек.

Катить камень в гору было все труднее и труднее: гора круче, камень тяжелее. Бывало, я открывала учебник, находила номер задачки, а Федя отворачивался: «Не буду». На этом занятия кончались, он уходил гулять.

Нам с Виктором стало ясно, что так жить ни ему, ни нам больше невозможно. В первый день, когда Федя отказался встать в школу, Виктор поднимал его дважды и умывал холодной водой – но он ложился опять. В последующие дни мы его не поднимали. Он стал спать до 11–12; а вечером ложиться поздно. (2)

Это – то, что происходило примерно до 25 октября. Внутри у меня все бурлило. Очень хотелось помочь Феде выкарабкаться, но нарастали также раздражение, усталость и отчаяние. Когда же он перестал ходить в школу, когда стало некуда стремиться, настали «тишь и благодать». И на этом фоне все яснее вырисовывается то, что в общем-то было заметно и раньше, но заслонялось школьными делами и беспокойствами.

Пожалуй, ключевой фразой-разгадкой для меня были его слова, сказанные как-то в спокойной обстановке: «Знаешь, а мама сказала, что в Москве меня заставят учиться». Грубо говоря, разгадка – в его намерении доказать, что «не заставят». Ущерб, который он при этом понесет (остаться на второй год, потерять ребят-друзей, остаться неучем вообще), для него не так важен, как это намерение.

Только спустя полтора месяца он заговорил о Сергино и о вас. Вчера, когда я прилегла к нему перед сном, он начал рассказывать о вашем доме, где чья комната, где что стоит. Мечтательно вспоминал, что из окна кухни видно лошадей и всегда можно узнать, пора на водопой или нет.

Потом в темноте Федя набросал план дома, а сегодня утром аккуратно его перерисовал, прибавив клумбы, картофельное поле, парник, собачью будку.

У него постоянные страхи перед засыпанием. Эти страхи пока не проходят, и каждый вечер он боится гасить свет: мы зажигаем свет в коридоре и открываем настежь двери в комнату, где он спит. Иногда он сам зажигает свет в своей комнате и так засыпает. (3)

Нам становится все яснее: ему необходимо тепло, которое он недополучил. Не хватало ему, конечно, и внимания, так как несколько (или даже много) лет вы жили с ним в очень трудных бытовых и психологических условиях. Конечно, это была не твоя вина, а в основном ваша общая беда. Мне сейчас вспоминается, каким верным и безропотным помощником он был. Уверена, как часто и как много он тебе сочувствовал, когда у тебя было тяжело на душе, чувствуя это кожей, и наверняка старался облегчить твою ношу.

Он ведь был тогда старшим мужчиной… Представь, как много это должно было значить для детской души!

За последние десять дней у меня накопилось очень много впечатлений о его замечательных свойствах. (4) Федя очень чувствительный мальчик, внимательный к состояниям других. Часто первый приветствует, когда я прихожу с работы, спрашивает: «Ну как прошел день?». Поехал к тете Тане, я дала 3 рубля ей на цветы. Он купил у грузина астрочки, за которые тот просил 4 рубля, а потом уступил за 3. Грузин в шутку сказал: «Ладно, будешь мне должен». Тетя Таня дала ему на рыбок 2 рубля; на обратном пути он отдал грузину рубль.

Недавно ему подарили несколько моделей, и он сейчас упорно над ними трудится – значит, воля и способность организовать свои занятия есть. «Над моделью яхты, – говорит, – придется трудиться дня четыре». Стал просить будить его пораньше, чтобы начать утром. Сегодня делали вместе зарядку. Живо интересуется всем, что не связано с «официальным» образованием. Постепенно становится с нами более откровенным. Вначале мы натыкались на его упорное молчание, особенно в конфликтных ситуациях. Теперь он даже в них что-то «бурчит». Зато в спокойные периоды стал гораздо разговорчивее. Когда были конфликты с приготовлением уроков, он регулярно уходил играть в одиночку: катал машинки, играл в «револьвер» – поджигал наскобленную из спичек серу. Теперь он старается проводить свободное время с нами: подстраивается к нашим занятиям, нашим разговорам. Мы стараемся с ним тоже играть, читать.

Еще одно наблюдение. На днях он был в плохом настроении, пытался грубить, отказывался убрать со стола, слонялся, вызывал на ссору. Я его пару раз обняла, вместо того чтобы обидеться, и он помягчал. (5)

По всем нашим наблюдениям сейчас возможен только один-единственный способ жизни с Федей: как можно больше положительного внимания и ни одного критического замечания, осуждения или недовольства.

Очень помогает мне мысль, что, слава Богу, у ребенка не тяжкая болезнь, ему всего 13 лет, «необратимого» еще не случилось, и он многое может еще набрать, даже начав «с нуля».

Мы с Виктором пришли к выводу, что Федя просто-напросто не подготовлен к выполнению тех требований, которые ему предъявляет школа, особенно московская школа, и жизнь вообще. Его можно, конечно, понукать и критиковать, но это все бесполезно и только усугубляет его проблемы.

Если снять все эти требования и ожидания, то сразу становится спокойнее, начинаешь к нему приветливее относиться, а главное – находить светлые стороны в его характере. Тогда появляется надежда…

В один день, в один и даже несколько месяцев все эти нехватки восполнить, конечно, нельзя. Никаким механическим способом – отделения, помещения куда-то или к кому-то, записывания в какие-нибудь кружки или секции – эти проблемы не решить. С Федей надо жить и питать его своей любовью, своей жизнью – такой вывод у меня сложился в конце концов.

Мы это можем делать и делаем уже, и, надо сказать, несмотря на нагрузку, мне от этого становится только лучше. Но у него есть вы, и вас он не может ни забыть, ни вычеркнуть, ни перестать обижаться за то, что он не с вами.

Сегодня он мне сказал: «Дурак я, что согласился уехать, чувствовал, что все равно заставят, а вообще-то, когда захочу, тогда и вернусь. А если будут против, то такое покажу!»

Видите, у него обида и угрозы – единственные способы бороться за то, чтобы хоть как-то себя защитить. Других средств у него в общем-то нет. И опять за этими выпадами, бравадой – несчастный, неблагополучный ребенок.

Ждем с некоторым напряжением начала второй четверти. Федя бросил мимоходом, что пойдет учиться, хотя мы не очень обнадеживаем себя. Все «технические» проблемы – подъем утром, действия с дробями, писание письменных упражнений и т. д. – «встанут во весь рост». На днях я беседовала с директором, все ей рассказала. Она просила отдать дневник, чтобы проставить за первую четверть «н/а» (не аттестован) практически по всем предметам. Она согласна пойти на индивидуальное обучение на дому, но для этого нужна справка от врача. Я попробую ее получить. Самое худшее – остаться на второй год. Но если все проблемы не будут решены, то и на второй год он не сможет учиться нормально.

Целую всех, мама.

Анечка, привет!

Пишу вдогонку большому письму. Я как-то не сообразила попросить в нем тебя не сообщать Феде о том, что ты знаешь о его школьных делах. У него стало появляться доверие ко мне – он стал больше рассказывать о том, что обычно вызывает критику.

Наша жизнь с ним идет пока без изменений. По окончании каникул, конечно, возрастет нагрузка на все – и на его психику, и на наши отношения, и на наши (взрослых) переживания. Жду этих дней с некоторым опасением.

Тревожат меня Федины страхи перед засыпанием. Одну ночь он часто просыпался и проверял, есть я поблизости или нет. Он сказал, что в Сергино такого не было. Помогает, если я прилягу к нему перед сном, тогда он прижмется и спокойно заснет. (6)

Я думаю, что его драки с Леной, о которых ты мне так много писала, связаны с тем же. Прочла сегодня в одной психологической книжке, что драки между детьми в семьях часто бывают из-за того, что им не хватает ласковых телесных прикосновений (в основном от родителей). Задирание и битье друг друга – это как бы замена их, они ведь не знают ничего другого.

К сожалению, Федя читает пока гораздо меньше, чем гуляет. Гуляет по-прежнему с друзьями «запоем».

Аня, Дима, здравствуйте.

Дела у нас такие: после каникул Федя в школу не пошел – взял и не встал в то утро. Так и пошло: заставить, конечно, было невозможно. Через несколько дней он сказал, что не ходит потому, что если начнет нормально учиться, то «с Сергино все заглохнет».

Он имел в виду, что тогда в Сергино он попадет нескоро. А так, по его словам, «возьму и уеду» или «дам телеграмму маме, чтоб забирала, а то не буду учиться…».

Все время думаю о Феде и часто как бы беседую с вами о нем. Когда он говорил вчера с Димой по телефону, и я вошла на кухню, его голые коленки (т. к. было утро, и он вскочил с постели) были мокрые от слез. Голову он опустил, чтобы я не видела, а коленки все обнаружили.

Он очень страдает от разлуки с вами. Представь себе, Анечка, если б я, когда вышла замуж за Виктора (а тебе было тогда уже 14 лет – Феде-то на год меньше, и сил тоже меньше), тебя выслала бы куда-нибудь жить в другой город, на неопределенный срок, хотя и к родственникам? Тебе, правда, и так было не очень уютно, были у нас с тобой охлаждения и напряжения. И я теперь думаю, может быть, не получив опыт теплого общения с мамой в этом возрасте, ты не можешь его воссоздать и с Федей? А он теперь расплачивается за нас своим горем. Кстати, я сейчас подумала: и у меня в 13–14 лет начались с мамой напряжения (с папой тоже), и тоже не получалось никакого «теплого опыта». А теперь я хожу по улицам и постоянно «вылавливаю» случаи заботливого отношения родителей с детьми – как они рядом идут, разговаривают, куда-то вместе спешат. Утром в лифте встречаю детей, которые с мамой направляются в школу. А Федя у меня лежит в постели, и неизвестно, когда встанет, а если встанет, то все равно дела будут совсем еще далеки от нормы. Да и мама совсем не рядом.

Теперь о нашей формальной ситуации. Вчера наконец получили справку об индивидуальном обучении, отнесла ее в школу. Контакт с директором у меня хороший, она сказала, что во всем поможет. До справки засадить Федю учиться не удавалось. Хотя нет, все-таки сдвиг произошел, хотя маленький, но для него (для нас) очень важный! Удалось подвигнуть его на то, чтобы начать проходить вперед «хотя бы один» предмет. Начал он с любимого – биологии. За 2 дня выучил и сдал мне 10 параграфов. До этого условились, что первые 10 параграфов отпразднуем в кафе «Мороженое», что и сделали. Когда назад ехали, он попросил пойти с ним в Музей палеонтологии. Надо, конечно, его сводить. Я постараюсь.

Сегодня он обещал с утра выучить два параграфа по географии. Учительница согласилась у него принимать параграфы. Не знаю, что у нас получится. Жду понедельника, когда официально все начнется. Он не учится уже месяц. Главный стимул, который снимает сейчас у него сопротивление и дает возможность, хотя и после нескольких напоминаний, открыть книгу, это – «все сдать заранее, к весне, и уехать к вам». Сами понимаете, что для этого нужно много трудиться, и это наиболее тревожный сейчас для меня момент.

Вспомнив древнюю мудрость: «Обращайся с сыном до 5 лет как с царем, до 12 – как со слугой, а после 12 – как с другом», я поняла, чего так сильно не хватает Феде: до 5 лет «как с царем» не было, а было скорее «как со слугой». Служил он, по-моему, верой и правдой, из последних детских сил – помнишь, как-то он встречал тебя по колено в грязи, в поле, под дождем? Таким образом, «царем» он не добрал и теперь в этом нуждается. Сильная детская натура умеет требовать недобранное, хотя чаще всего в резкой, раздражающей форме.

Например, прихожу вчера пол-одиннадцатого вечера с работы, усталая, голодная. Федя, развалившись, сидит у телевизора, стол захламлен, на полу грязь, географию не выучил, хотя и обещал. Меня спасает в таких случаях мысль: «он недополучил, надо начинать с нуля, а точнее, даже из минуса».

Знаю уже, что на него абсолютно гробовым образом действуют нотация и критика. Говорю себе «Ну что ж, не убрал, не открыл книгу, не организовался. Но он этого и не может делать!»

Например, в очень хорошем, дружелюбном тоне в кафе-мороженом мы уславливаемся, что он, вернувшись домой (я пошла на работу), сходит к невропатологу за справкой об индивидуальном обучении. Но этот врач ему два дня назад пришелся не по душе. Звоню в 5 часов: «Сходил?» – «Нет». – «Пожалуйста, очень тебя прошу, оденься и сходи». – «Ладно». Вечером прихожу, смотрит исподлобья. «Ну как, сходил за справкой?» – «Нет». – «Но почему?» Молчит. Прекращаю разговор на эту тему (опять проносится буря в душе со знаком «недодали», «разворочена у ребенка душа»). На следующий день снова спрашиваю: «Почему же все-таки не сходил?» – обнимая при этом за плечо. Отвечает: «Я сам не знаю почему». (7)

Продолжаю по-доброму присматриваться к Феде. Часто вспоминаю поразившее меня когда-то место из «Анны Карениной». Толстой описывает Сережу – сына Анны, который остался с отцом, когда Анна уехала с Вронским. Отец приходит и читает нотации Сереже – тот, по отзывам учителей, плохо учится. А Сережа в это время думает о маме, мечтает, как он ее увидит на прогулке и бросится к ней. А насчет его учебы Толстой пишет, что ум у мальчика был вовсе не ленивый, а очень живой. Он учился, но не по книжкам закона Божия, а у няни, у кучера, у всех и всего, что его окружало. Но он берег этот свой живой ум как зеницу ока и не подпускал к нему псевдоучителей.

Насчет Феди у меня все больше создается то же впечатление: живой ум, очень внимателен к жизни (внимательно смотрит и слушает, тонко чувствует) и тоже оберегает свой внутренний мир как зеницу ока.

Целую, мама.

Анечка, Дима!

Продолжаю спустя почти две недели. Сейчас с учебой ситуация такая. Дали Феде 10 часов индивидуальных занятий в неделю. Расписали их по основным предметам, правда, еще не уточнили дни и часы по русскому и по английскому. Он охотно побывал уже 2 раза на биологии и получил 4, 5 и 4. Был один раз на географии (получил 4) и один раз на математике, где дело обернулось не так хорошо, учительница дала решать ему примеры и потом ушла проводить урок, на дом же задала штук пятнадцать номеров из задачника.

Как я потом узнала, с примерами он не справился, оставил ей записку, что ему их решать трудно, так как «надо все вспоминать», и ушел. То, что было задано на дом, отказывался решать всю неделю. На историю идти отказался, на биологию пошел, причем там же договорился, что будет ходить на нее не один, а два раза в неделю. На географию не пошел и на алгебру (это было вчера) тоже. До вчерашнего дня в то время, когда случались все эти пропуски, я мало бывала дома – то работа, то в больницу к Виктору. Федя очень сожалел: «Опять я буду один весь день!» А вчера у меня был как раз свободный день, и так как алгебра была назначена на 13.30, то надеялась, что мы вместе сможем с ней разобраться.

Но началось с того, что не могла его поднять до половины двенадцатого. Да, забыла: накануне вечером мы получили наконец от вас письма, Федя их читал и плакал. Поэтому и утром он был очень не в себе. А тут еще алгебра…

Потом все-таки встал, глаза тоскливые, позавтракал, машинально включил телевизор, глядя на него тоскливыми глазами. Я телевизор выключила, сказав, что скоро идти на алгебру. Ушел, лег на диван. На мои попытки поговорить, расспросить и т. д. – молчание. Тогда спросила: «Если бы у меня была волшебная палочка, то что бы ты попросил?» – «Ты все равно не сможешь». – «Наверное, – говорю, – чтобы ты полетел в Сергино?» – «Да». – «Ну давай, полетим в воображении». (8) Тут он наконец начал говорить. «Поехали» мы с ним в аэропорт, сели на самолет, приземлились в Н-ске, ждали самолет на Сергино – была нелетная погода, как тогда, когда вы летели туда первый раз. Заночевали в гостинице. Наконец сели в «кукурузник».

Попутно он рассказал очень много подробностей – и как колет в ушах, и как кукурузник делает посадку в предыдущей деревне, и как он катится по кочкам в «порту» Сергино. По полю бегут мальчишки «Привет!» – «Привет!». Мы идем к вам в дом, стучимся.

«Кто там?» – «Почтальон Печкин». Открываем дверь, уже дело к вечеру, и мама дома «Ах!» Настроение у Феди сдвинулось с мертвой точки, перешли опять в кухню. Дело близится к часу дня, опять завожу разговор о примерах. Открываю задачник, говорю: «Смотри, какие они легкие». Отказ. Предлагаю: «Давай я буду решать, а ты смотри и проверяй».

В ответ: «Знаю я твои штучки, это ты, чтобы меня заставить». Уже второй час, индивидуальные занятия в школе – наша последняя надежда – летят под откос. Говорю, что все уже испробовали, и если от этих занятий отказываешься, то останешься на второй год – ведь до конца полугодия осталось три недели.

Дальше события у нас пошли так я в отчаянии, Федя непробиваемо упорен, учительница в школе уже ждет. Спрашиваю как быть с учительницей? Молчит, сует голову под стол и на полу чем-то играет. Тут со мной что-то случилось: я выволокла его из-под стола, схватила «за грудки», стала трясти его и кричать, что я тоже живой человек – неужели он не видит, как мне трудно, как я мучаюсь, изо всех сил стараясь ему помочь?

В ответ увидела глаза затравленного зверька, а в них – проблеск то ли испуга, то ли интереса. Мне этот «взрыв» принес облегчение. Федя, по моему, в глубине души тоже остался доволен, по-моему, потому, что увидел, что я по-настоящему переживаю, а не просто все время его «воспитываю». (9)

Ну, в общем, пошла я в школу одна, все рассказала учительнице, попросила ее написать записку Феде. Она согласилась. Содержание записки успокаивающее: все не так страшно, все у них получится, постепенно. Федя тревожно ждал моего возвращения. Прочел записку и, по-моему, остался доволен, пошел гулять.

Часа через три пришел, весь облепленный мокрым снегом. Я его отряхивала в тамбуре, вместе стащили сапоги, внутри сапоги были забиты плотно утрамбованным снегом. Посмеялись. Посадила его обедать. Дала на третье кофе с мороженым. Гладя по голове, сказала, что после обеда будем решать примеры. Включил телевизор – я выключила. Кофе и мороженое растянул минут на 30.

Наконец сели заниматься. Кое-где я помогала, кое-где он меня отсылал – «я сам».

Сделали все-таки три номера, в каждом от «а» до «д». В последнем сделал ошибку со знаками, стал настаивать, что прав, слушать объяснения отказался. На этом занятия кончились, но все-таки прозанимались не меньше часа.

После этого произошло совсем неожиданное: остаток вечера Федя посвятил разбору своего захламленного стола. Обернул книги и тетради, наклеил на них картинки. Стол приведен в такое состояние, как будто сейчас первое сентября!

К вечеру он также заметил, что с курением у него стало лучше: раньше о нем думал все время, а последние дни забывает.

Вообще вопрос с курением у нас возникал уже несколько раз. Первый раз было так уйдя на работу я неожиданно вернулась за чем-то и застала его курящим на балконе. Другой раз обнаружила, что он ушел, хотя и собирался быть дома все утро (обычно он уходит гулять, когда возвращаются из школы его друзья). Почувствовав недоброе, я пошла к табачному киоску, а он там уже засовывал в карман пачку сигарет, которую купил для него взрослый парень.

В обоих случаях я воздерживалась от упреков. Выразила только свое сожаление и заметила: «Что, мол, так уж совсем невозможно бросить?» Он ответил, что от курева успокаивается, трудно бросить, «тянет». Посоветовала ему, когда «тянет», сосать леденцы.

Как-то мы засыпали (сейчас он спит в моей комнате), я уже задремала, вдруг он будит и говорит: «Ну как мне бросить курить?» А сегодня он кашляет, я перебираю причины, где он мог простудиться – а он замечает: «Это оттого, что я стал меньше курить. Папа про своего отца рассказывал, что когда тот бросал, то очень кашлял и даже комки черные отходили».

Так что и здесь становится вроде бы лучше. Он очень «лепится» к нам. Перебрался спать ко мне в комнату, пока Виктор в больнице. Раньше я лежала с ним, пока он не уснет, а потом уходила к себе. Теперь он это дело просек – спит рядом всю ночь, и я кожей чувствую, как это ему нужно. Интересно, Аня, могла бы ты с ним спать, чувствуя его под боком и обмениваясь душевным и физическим теплом? Этот вопрос очень важный, для тебя почти критический. Я уверена, что если ты его вспомнишь маленьким комочком, то тебе легко будет вспомнить и то чувство.

Недавно в одной психологической книжке я прочла: если с неблагополучными подростками начинаешь общаться непривычно для них, не так, как они ждут, а лучше, то их плохое поведение на первых порах даже усиливается. Они как будто испытывают родителей: действительно ли те изменили к ним отношение, или это только уловка? И вот через это обострение всяких нарушений и непослушаний приходится проходить, набираясь мудрости и терпения.

Совет этот мне очень помогает. Бывает, привычные чувства раздражения, гнева или отчаяния готовы нахлынуть, но тут вспоминаешь: ведь испытывает же тебя, а сам с тоской ждет любви – и тогда во мне действительно что-то сдвигается к лучшему. Приходит в голову мысль, что дети мудрее и тоньше, чем мы порой о них думаем. На воспитательной мякине их не проведешь, реагируют только на истинную доброту и помогают нам ее не терять или же находить снова под слоем всяких «шлаков».

Мне кажется, после вчерашнего эксцесса с алгеброй я кое-что поняла в нем глубже.

Во-первых, в его отказах заниматься математикой очень большую роль играют неверие в свои силы и даже отчаяние или паника. Это подтверждается вот еще чем: когда я ходила с ним на уроки математики и помогала найти правильный ответ в темпе работы всего класса и даже с опережением, то он изо всех сил тянул руку, чтобы его спросили и чтобы он правильно ответил. В остальных случаях он сидел в «глубоком тылу», да еще на последней парте.

Я думаю, что математика – это модель многих его переживаний. Получается такая цепочка: неверие в свои силы – отталкивание (ненависть) – сопротивление. За ненавистью и сопротивлением лежит на самом деле горячее желание успеха.

Я вижу главное назначение нас, взрослых, в том, чтобы помочь ему в этих успехах.

Во вторых, я вдруг поняла, что по части развития воли он не просто младше, чем есть, он очень маленький! Я оцениваю его возраст в этом отношении в 3–4 года! Почему? Потому что он так же, как и дети в этом возрасте, ничего не делает из того, что он «должен», «обязан», что «следует», «нужно», даже если дал слово, даже если страдает другой, расположение которого ему важно.

Что отсюда следует? Как с ним быть? Да так же, как с 3-4-летним, все трудное делать вместе, беря на себя половину дела, а то и больше, подбадривая, хваля, прощая провалы, и в это время – разговаривать о разном, слушать его рассказы, его замечания. И знать, что без тебя он будет только играть – и больше ничего. Так это все и получается: если меня нет дома целый день, то он спит, гуляет, смотрит телевизор, слоняется по дому. Все, в чем мы с ним сдвинулись, произошло только с помощью деланья вместе, в дружеском тоне, иногда вперемежку с чтением книжки: страница – пример – страница – пример. Зато он привязался и уже скучает без такого общения. И у него появляется кое в чем уверенность. Делает и такие неожиданные подарки, как вчерашняя уборка стола.

Иногда в поисках того уровня, на котором надо все делать вместе, я спускаюсь слишком низко: какие варежки, или носки, или рубашку надеть, как и что поесть, взял ли ключ, уходя гулять… Тогда получаю замечание: «Ну, я сам знаю». Ну что же, лучше перебрать, чем недобрать в поисках этой границы…

Надеюсь, что свойственная ему живость ума поможет довольно быстро начать многое делать самостоятельно. Но постоянный положительный тон общения ему нужен как воздух, гораздо больше, чем многим детям его возраста…

В свете этого «озарения» я с сожалением думаю о тех часах и днях изоляции, о которых ты нам писала: «Федя совсем отдалился от нас. Часами возит машинки один». В такие часы он точно не растет, не взрослеет, не развивается.

Целую, мама.

Анечка, Дима, здравствуйте!

Мои письма стали превращаться в трактаты, но я сознательно пишу вам много о Феде и о наших с ним перипетиях.

Сразу обрадую вас: у нас большой прогресс. Позавчера он по алгебре получил «5». До этого, накануне, пришла к нам домой учительница и очень терпеливо и приветливо занималась с ним. Потом они поговорили о том, о сем, она ему призналась, что и ей часто не хочется садиться заниматься трудным предметом и как ей удается это нежелание преодолевать. После этого мы с грехом пополам, через вздохи и гримасы сделали (все-таки сделали!) все домашнее задание. И вот – он вернулся домой с пятеркой. Вчера ходил на геометрию, и вечером мы с ним доказывали теорему, которую задали на следующую субботу. Невиданный прогресс, ведь Федя прежде наотрез отказывался делать какие-либо уроки заранее!

Потом, к вечеру, мы поехали в гости. Я хотела ехать одна, но он захотел со мной – последнее время он все время хочет быть вместе. Например, после ремонта мне нужно было выносить битую плитку из ванны. Время для этого нашлось только около полуночи.

Хотела сначала уложить Федю, но он наотрез отказался – стал помогать, сократив мой труд и время вдвое (по пять раз бегали на помойку с полными ведрами). Зато вернувшись, уже после полуночи почитала ему вслух две страницы Жюля Верна – на большее нас не хватило. Но чтение перед сном стало для нас ритуалом. И даже, как я чувствую, символом – «у меня с бабушкой все идет хорошо».

Так вот, в длинную дорогу в гости (на метро надо ехать 40 минут) он взял учебник биологии, и всю дорогу ее учил и записывал что-то в тетрадку. Это тоже невиданный прогресс – раньше он отказывался брать в метро даже увлекательную книжку («Я лучше подремлю»).

Теперь продолжу о том третьем «открытии» о Феде, которое не попало в предыдущее письмо.

Здесь мне также помогли некоторые психологические сведения. Недавно было обнаружено, что у многих людей существует один ведущий канал восприятия информации, другие же каналы играют второстепенную роль. «Каналы» – это наши зрение, слух, чувство тела, т. е. осязания и движения. Если, например, ведущий канал – зрительный, то человек осваивает мир в основном через зрение. Он воспринимает, понимает, запоминает, воображает и даже мыслит с помощью зрительных картин.

Если человек «слуховой», то он учится в основном на слух, и живет больше в мире звуков и слов. Второстепенный канал бывает настолько слабо развит, что человек (особенно в детстве) не может через него полноценно учиться, приобретать новые знания.

Вдобавок, когда ему плохо, когда он в разладе с окружающими и с собой, он особенно погружен в свои ведущие ощущения, а остальные как бы отключены. Например, если человек «телесный», то он не слышит или плохо слышит «голые» слова. Он, конечно, слышит их физически, но усваивает их плохо.

Так вот, я убедилась, что Федя абсолютно «телесный». Недавно, когда мы с ним представляли, как летим к вам, меня поразило, сколько телесных ощущений было в его рассказе: «летим – тошнит», «засыпаю», «колет уши», «снижаемся – трясет»; в гостинице – «холодно», «есть хочется», взлетаем на кукурузнике – «ж-ж-ж», садимся – «бух-бух, прыгаем по кочкам» и т. п.

После этого мне стали абсолютно ясны его трудности в школе, – то, что он не любит русский и английский языки, зевает при монотонных объяснениях по любому предмету, и особенно глух к воспитательным разговорам. Он очень способен во всем том, что можно пощупать, потрогать, подвигать и самому подвигаться, в крайнем случае увидеть, – но при этом опять-таки подвигаться, показать руками. И так очевидна стала невозможность выводить его разговорами из плохих или разболтанных состояний.

Все это – на фоне его крайней эмоциональной неустойчивости. Бывает, что просыпается с головной болью, и тогда весь день летит «под откос». Но даже если голова не болит, он все равно очень легко сваливается «под откос» от малейшего напряжения в наших отношениях. А поводы для таких напряжений возникают постоянно. Приходится вырабатывать с ним совершенно новый способ общения. Если его обнять – просто так, среди дня, это производит на него очень сильное впечатление: как-то стихает, мягчеет, вылезает из «ямы». Теперь, зная, что может возникнуть напряжение, ищу в телесном контакте выход для себя и для него.

Как правило, он напрягается, когда предлагаешь ему что-то сделать: встать утром, вымыть тарелку за собой, сесть за уроки. Из десяти предложений об уроках на девять следует ответ «не буду» или «не хочу». В школу на индивидуальные занятия тоже отказывается идти.

Опять говорю себе: надо радоваться тому, что есть, – и откатываюсь назад в своих ожиданиях. Опять стараюсь прикасаться к нему, обнимать, вместе что-нибудь делать – из того, что ему нравится, например, читать книжку. Да, предвижу твою возможную реакцию: «Что, так и носиться с ним?!» У меня пока только один ответ: «Да, носиться!»

Спешу отправить. Пока. Мама.

Анечка, Дима, здравствуйте!

Поздравляю вас с наступающим Новым годом. Все вы много трудились в этом году, и я желаю вам мира на душе и в семье.

Как и раньше, хочу написать о вашем недостающем члене семьи – Феде. Все это время он тоже много трудился, хотя и по-особому побеждая внутренние злые силы – «недуги». Иногда мне казалось, что они буквально корежат его!

Например, в хорошем настроении решает заняться уроками. Расчищает стол в кухне, приносит учебники, тетрадь, смотрит в дневник: что задали. Наступает момент, когда надо раскрыть учебник и начать решать примеры. Тут с ним что-то случается: лицо искажается мучительной гримасой, тело надламывается, вырывается тяжелый стон. Снова выпрямляется, пытается открыть учебник, но в его обложке – как будто сто пудов, опять стон… Когда я такое однажды увидела, поразилась и очень отчетливо поняла, что его сопротивление учебе – это никакая не лень, не злой умысел, не желание «нагрубить» или «досадить». Это вообще – не он!

Можно сказать, что это – плохо осознаваемые силы отторжения всего, что приносит огорчения и травмы. Почти по всем предметам они накопились у него в большом количестве. Причины – ранние неуспехи, ссоры из-за этого, а главное – его совершенно особый склад ума, о котором я уже вам писала. Это восприятие только того, что можно «пощупать», ярко представить и эмоционально пережить; и почти полная неспособность воспринимать все абстрактное: слова, формулы, определения, грамматические конструкции, геометрические теоремы, где порой доказывается очевидное. Там, где можно пойти в обход абстракции, переложить ее на образный, конкретный язык, он способен и талантлив.

Например, выражение: -(–2) = +2 он как-то озвучил так: «враг моего врага – мне друг». Сокращение дробей – числителя и знаменателя на общий множитель он раньше как-то пропустил. Оно ему плохо давалось, что такое общий множитель, вообще было неясно. Мы продвинулись в этом и даже получили удовольствие, пытаясь разглядеть в шестерке и десятке двойку, выделить ее: 2x3/2x5, а потом резко зачеркнуть. Последнее решительное действие– зачеркивание особенно ему нравилось, и нам удалось также повозиться с 15 / 21 и 27 / 15 .

Кстати, это происходило как раз в тот день, когда его «корежило» при открывании учебника, и первый заход с приготовлением алгебры закончился плачевно. Наткнувшись на этот материал в несколько более усложненном виде: 6 2 /3 4 , он не понял, а точнее, отстранился от моего объяснения, захлопнув книжку и тетрадку, гневно сказал: «Не буду» – и ушел катать машинки. Как ни трудно мне было удержаться от уговоров и увещеваний, оставила его в покое. Только спустя несколько часов, уже к вечеру, ласково и приветливо, после каких-то положительных впечатлений, предложила вернуться к алгебре и «совсем немножко, просто посмотреть», «увидишь, что ничего страшного», «давай попробуем, а потом будем…» (что-то приятное). На удивление, согласился, притащил учебник с тетрадкой, мы начали издалека (из пятого класса), повеселились на «резких перечеркиваниях» и т. д. Вот примерно путь, который, много раз повторенный, привел Федю к пятерке по алгебре в четверти. Конечно, к этому надо прибавить крайнюю доброжелательность учительницы…

В таком же примерно стиле приходилось отвоевывать каждый предмет. Например, с русским языком произошла следующая история.

Примерно 3–4 раза он не пошел на индивидуальный урок в назначенный день и час: то «забыл», то «не нашел», то вообще промолчал. Наконец я сбегала в школу, договорилась с учительницей определенно о месте и времени.

Это было не утром, так что Федя уже встал, поел, мог что-то посмотреть в учебнике (но не стал этого делать). Когда подошло время идти в школу, неожиданно отказался. Мои возгласы и расспросы ни к чему не привели. Я пошла к учительнице и снова – как с математикой – попросила прийти ее «хотя бы первый раз» домой. Она долго сопротивлялась, наконец со скрипом согласилась: «Приду к вам через 20 минут». Возвращаюсь домой, сообщаю Феде – гневный взрыв: «Кто тебя просил?! Все равно уйду гулять!» Тут еще и мальчик за ним заходит, ситуация аховая, знаю, что ссориться, резко приказывать нельзя. Прошу, беседую. Уход как-то затягивается, приходит учительница, раздевается, проходит в комнату, Федя мимо нее проскальзывает в туалет и там запирается. Сидим с учительницей 5–10 минут. Как могу, объясняю ей что-то в ответ на удивленно поднятые брови. Иду к туалету тихо объясняю Феде, прошу выйти, чтобы «хоть только условиться», «не заниматься». Выходит. Учительница мягко издалека начинает беседовать на темы «Тараса Бульбы», «Бежина луга» (которые он, оказывается, еще не прочел), говорит о конях, водопое, ночном… Потом подбираются к наречиям. Слава богу, заработало! Условливаются, что Федя походит на русский вместе с классом – по классному расписанию. Он заметно рад: видно, уже осточертело сидеть по утрам дома одному, ничего не делая: «уроки», если мы и делаем, то поздно вечером и только вместе. Один он пока совсем не может побеждать «силы торможения».

Следующая неделя прошла в более или менее регулярном посещении уроков в классе и систематических пропусках индивидуальных уроков. Но все-таки ходил и даже сделал одно большое упражнение после пяти напоминаний. По сравнению с сидением в туалете это была огромная победа, и я искренне радовалась, не скрывая этого. И опять: ни на один провал, ни на одно «не буду», «не хочу», «не сделал», «не прочел» – ни одного критического замечания. Зато каждый маленький успех гремел как «гром победы». Например, однажды на уроке учительница сказала, что ставит ему в уме «5» и что, может быть, скоро поставит ее в дневник. Он радостно мне об этом сообщил, но даже после этого старательно обходил индивидуальные уроки стороной. Наконец нам пришлось уже после окончания четверти идти вместе в школу «выяснять отношения с русским». Договорились, что учительница будет принимать параграфы и упражнения по частям во время каникул.

Ярко разгоревшаяся мечта Феди – «получить три пятерки» (в крайнем случае, пятерки и четверки) по каждому предмету и уехать к вам – привела к тому, что он довольно спокойно согласился с порционными муками по русскому. Это, конечно, не означает, что дело будет идти без потрясений. Но опять же, по сравнению с запертым туалетом, прогресс – как от каменного века к веку паровозов, по крайней мере.

Так обозначился для меня очень ясно еще один путь помощи ему – путь постепенного дожимания. Его провалы и протесты бывают резкими. Я поняла, что в ответ он ждет тоже резкие реакции (не то что ждет, а привык и готов дать отпор). И (признаюсь в который раз) эта реакция очень быстро начинает расти в моей душе. Но уже накопился опыт – гнев и раздражение переводить в огорчение, которое я, кстати, не скрываю. После этого в дружелюбном тоне стараюсь возобновить общение, зачастую совсем на другую тему. И только спустя некоторое время, иногда и через несколько часов, возврат к теме недоразумения оказывается возможным и более или менее плодотворным. Это, наверное, называется терпением (а может быть, терпимостью?).

Аня и Дима! Мне очень хочется передать вам эти находки и переживания, вполне новые для меня самой. Очень помогают мне слова «это не он!», которые говорю себе часто.

А какой же «он»? Часто стал класть голову на плечо, когда сидим на диване и вместе что-нибудь рассматриваем. На ночь просит сделать «домик» из одеяла вокруг головы и плеч и тогда спокойнее засыпает. Каждый день тревожно спрашивает, надолго ли мы уходим, и если надолго, то восклицает: «Какой ужас!» На днях попросил сходить к учительнице физики и попросить, чтобы она была с ним «помягче».

Как-то пришел с многочасового гуляния. До него отказался сходить в магазин. Я в тот день много работала, ходила в магазин, готовила – очень устала. Федя, развалившись на стуле, говорит: «Ох, ноги отваливаются»! На что я ответила: «Меня не очень это расстраивает: у тебя отваливаются от гуляния, а у меня – от работы, так что сочувствовать тебе мне как-то не хочется». Посерьезнел, притих. Поели – мне надо было сходить к знакомым за плафоном. Вызвался помочь. На улице был сильный гололед, страшно было разбить плафон. Он всю дорогу трогательно меня поддерживал, увещевая быть осторожней, заодно шутил, развлекал рассказами. Позже пришел Виктор, я стала кормить его ужином. Он тоже был усталый и охотно принимал знаки внимания. Федя смотрелсмотрел и вдруг говорит: «Дядя Витя, что это вы! Жена о вас все время заботится, а вы – ни ухом, ни рылом!» Виктор так и поперхнулся. А потом мы все долго смеялись, перебирая всякие выражения, вроде «ухом по рылу» или «рылом по уху»… В общем, трогательный «рыцарь», дружба с которым – большая радость, честь и удовольствие.

Чем больше мы так его чувствуем, чем больше растет к нему уважение, тем счастливее он становился. И голова у него болит нечасто. Курение пока довели до полсигареты в день. А вот страхи пока не проходят.

Теперь я хотела бы поговорить с вами немного о другом: для Феди настали критические дни. Я встречаю сейчас знакомых бывших шестиклассников, которые учатся теперь в девятом. Они возмужали, оформились по своим вкусам, ценностям, культурному уровню, кто хочет поваром, кто автомехаником, кто в 10-й класс. Видно, что те, кто не прочел много книг, уже не станут на путь умственных интересов. Уже все случилось!

Федю еще надо вытаскивать из «минусов». Мне почти ясно, что из книг много знаний он уже не получит. Его нельзя винить в том, что он не доберет, и еще более – снижать на этой почве его уверенность в себе.

Он талантлив, трогателен – и бесконечно нуждается сейчас не только в поддержке, но и в культурной помощи. Через год-два уже будет поздно. А без вас жить где-то в другом месте он, как мы все это увидели, не может.

Он, конечно, счастлив, что возвращается к вам. Хочет начать третью четверть уже дома. Передаем его вам со всеми горестями и радостями, которые мы делили с ним вместе.

Была бы счастлива узнать, что вам будет удаваться больше держать его при себе, разговаривать с ним, делиться мыслями и чувствами. И еще… больше обнимать его и делать «домик». Он все поймет и станет вашим верным другом и дорогим ребенком. Тогда и ты, Аня, станешь счастливее. А другого пути я не вижу.

Целую вас всех.

Мама.

Анечка, Дима!

Ну вот, провожаю Федю к вам. Сидим в электричке, едем в аэропорт. Вчера получили ваши письма. Очень вам сочувствуем (Федя говорит «и завидуем»). Действительно, так много тяжелой работы и так мало времени остается на все остальное, а главное, на детей – почитать, поиграть, поговорить.

Федя одновременно и рад, что едет, и немножко грустит, что мы расстаемся. Ему бы хотелось, чтобы и мы ехали к вам со всем хозяйством.

Сегодня много думали и говорили с ним, как бы сделать так, чтобы у вас было поменьше огорчений и ссор.

Решили, что ссоры, конечно, могут случаться. И тогда мы стали думать, как из них выходить. Постарались запомнить, что главное – это не замолкать надолго и не сидеть по своим углам, а вместо этого, когда схлынет первый гнев, постараться, чтобы кто-нибудь заговорил. Ведь во время ссоры каждый думает, что он обижен больше. Можно друг другу сказать, чем обижен. Например, так «Мне трудно слышать такие крики». Или (говорит мама): «Я просто прихожу в отчаяние, когда думаю, что из-за этой алгебры можно остаться на второй год!» После этого можно, как говорят англичане, «сдвинуть головы вместе» и подумать-посовещаться, как выходить из положения.

Мы с Федей решили, что хорошо бы записать правила для родителей. И вот сейчас, сидя в электричке, пишем их вместе. Главный автор – Федя и все слова тоже его (трогательно, что в своем списке он называет себя «ребенком»).

1. Не заставлять ничего делать насильно. Если хочешь попросить что-то сделать, то попросить надо вежливо. Потом надо дать возможность ребенку закончить это дело тогда, когда он хочет: ведь он устает иногда раньше, чем думают взрослые. Совсем хорошо, если ребенок может начать дело тогда, когда он сам решит.

2. Пытаться вообще не повышать голос на ребенка, потому что это вызывает упрямство: «Вот теперь назло им не буду это делать!»

4. Больше доверять самостоятельным решениям ребенка.

5. Хочется, чтобы по вечерам читали книжку. Если перед этим было взаимное недовольство, то перед чтением надо помириться. Тогда можно заснуть без тревоги, а утром проснуться не с гробовым настроением. Кстати, будить хорошо бы шутливо, весело или радостно, а когда с утра от вставания испорчено настроение, то весь день разбит. И тогда трудно делать дела, учиться, и тянет курить. Если же день проходит интересно и дружелюбно, то курево забываешь. Очень успокаивает, если мама или кто-нибудь делает на ночь «домик» из одеяла.

Прибавлю от себя, что Федя – хороший, умный, добрый мальчик. И его у нас все полюбили, даже учителя.

Целую вас всех. Мама.

Мне трудно добавить что-либо к этим письмам. Поделюсь только своими впечатлениями: перечитывая их, каждый раз удивляюсь, какие волшебные изменения могут происходить в наших отношениях с детьми, даже в очень «запущенных» случаях. На первый взгляд, шаги к этим изменениям просты: слышать и слушать, принимать, терпеть, любить, а порой и страдать, не скрывая этого. Но чтобы все это было возможно, приходится отказаться от старого мнения, что воспитывать ребенка – значит, сражаться с его непослушанием. Если уж нам и приходится с чем-то сражаться, так это с трудностями и проблемами ребенка (и тогда мы с ним союзники), но главное – с нашими собственными «естественными» реакциями, ожиданиями и привычками, наконец, с самим духом авторитарной культуры, в которой прожили вот уже три поколения родителей и учителей. Преодолеть это «культурное» наследие в себе, пожалуй, самый тяжкий труд.

«Дорогая незнакомка, дорогой незнакомец! У меня есть сын примерно твоего возраста, и я решил поговорить с тобой, как обычно разговариваю с ним.

Ты, наверное, слышал, что подростковый возраст - трудное время, и спрашивал себя, что с тобой происходит сейчас и еще произойдет. Да, действительно, это не самые простые годы.

Чтобы попасть из детства во взрослую жизнь, нужно словно пересечь пропасть между двумя вершинами по шаткому бамбуковому мостику. Нужно внимательно смотреть, куда ставишь ногу, удерживать равновесие и, главное, заранее удостовериться, что ты прочно привязан к тем, кто уже совершил этот переход.

Это тем более важно, что ты абсолютно не видишь того, что ждет впереди и, более того, мог слышать об этом ужасные вещи: возможно, в будущем у тебя не будет работы, или случится катастрофа, или начнется война…

Скорее всего, если на середине мостика есть парк развлечений, тебе захочется провести в нем время. Пить, курить, играть в компьютерные игры вечера напролет - все это способ забыть о тех испытаниях, которые ждут тебя в конце мостика.

Вообще-то взрослые ведут себя точно так же. В любом возрасте мы стараемся хотя бы на время забыть о заботах, вообще ни о чем не думать или даже чувствовать себя неуязвимыми. Не потому, что мы в самом деле готовы в это поверить, а потому, что нам хочется насладиться мгновениями этой иллюзии, прежде чем снова двинуться в путь.

Я очень хорошо понимаю это желание, но имей в виду, что такое состояние не проходит без последствий.

Все, что мы делаем, оставляет следы в нашем мозге и в нашем теле, и эти следы влияют на наше будущее, облегчая или осложняя нам жизнь.

Известно, например, что употребление в твоем возрасте таких токсичных веществ, как алкоголь, табак и гашиш, будут иметь существенные последствия для того взрослого, которым ты станешь. Они скажутся на твоих мыслительных способностях и памяти, увеличат риск того, что впоследствии у тебя может развиться тяжелое заболевание, например рак.

Когда мы сидим перед экраном, то теряем счет времени. Все сделано для того, чтобы мы находились перед ним как можно дольше

Кроме того, сигареты и алкоголь вызывают зависимость или аддикцию: это означает, что природное равновесие в твоем теле меняется таким образом, что ты утрачиваешь способность контролировать свои порывы, и не только тогда, когда речь идет о пачке сигарет или бутылке спиртного.

В долгосрочной перспективе ты постепенно теряешь возможность обходиться без этих веществ, неодолимая сила заставляет тебя постоянно повышать дозы, которые ты потребляешь, и, более того, тебе все труднее контролировать себя в других областях. А если однажды ты захочешь остановиться, сделать это будет очень трудно, потому что твой организм будет яростно требовать то, к чему он привык. Это называется синдромом отмены или абстинентным синдромом.

Ты наверняка слышал о тех взрослых, которые пытаются бросить пить или курить, но постоянно срываются… А еще есть гаджеты: компьютер, смартфон, видеоприставка. Ты мог слышать, что и они вызывают зависимость.

В отличие от токсичных веществ, интенсивное взаимодействие с экраном, к счастью, не вызывает ни синдрома отмены, ни риска рецидива, но оно чревато другими опасностями. Такая зависимость заставляет тебя меньше спать, снижает твою производительность и в конечном счете может лишить тебя желания заниматься другими вещами, необходимыми в твоем возрасте.

Может быть, ты возразишь мне, что твои родители сами проводят время перед телевизором или в интернете. Это вполне возможно. Но, во-первых, это не обязательно делает их более счастливыми, а во-вторых, основные структуры их мозга уже сформировались, а в твоем случае это пока не так.

Так что позволь мне дать тебе несколько советов. Прежде всего, очень важно, чтобы у тебя была хорошая компания. Единственные приятели, с которыми стоит встречаться в интернете, - это те, с кем ты подружился в реальной жизни.

Не бойся отстаивать свой выбор - например, если ты не куришь, а твои друзья курят. Тебя за это будут только больше уважать, а это всегда пригодится в жизни.

Не надо недооценивать ту помощь, которую могут дать тебе родители. Подумай также о том, насколько важно научиться саморегуляции. Поставь себе предел, прежде чем начать пить или садиться за компьютер: например, один бокал - и не больше, два часа - и ты переходишь к другим занятиям.

Самое главное, чтобы ты доверял себе и другим, не забывая пересматривать отношение к тем, в ком ты разочаровался

И напомни своим родителям, что «отсоединиться» проще всей семьей. Решите все вместе, что за ужином никто не смотрит телевизор, не пользуется смартфоном или планшетом. Можно даже договориться, что в определенный час вы выключаете на ночь Wi-Fi.

Не забывай о том, как важно чередовать занятия. Если заниматься разными делами, то никогда не соскучишься и сохранишь интерес к тому, что делаешь.

Если же у тебя есть какая-то одна страсть, например, музыка, спорт или видеоигры, и она отнимает у тебя возможность заниматься всем остальным, спроси себя, не обедняет ли она твою жизнь, не отгораживает ли от других или, наоборот, обогащает тебя новыми знакомствами. Именно так можно определить ценность наших увлечений.

Но самое главное, чтобы ты доверял себе и другим, не забывая, конечно, пересматривать свое отношение к тем, в ком ты разочаровался.

Отрочество - трудное время, это правда, но ты не один. Другие пережили то, что переживаешь ты. Сегодня они могут помочь тебе, а завтра ты поможешь тем, кто идет следом».

Когда-то давно, когда мой сын (пятый ребенок в семье) вступал в подростковый возраст, я писала ему письмо, где пыталась изложить основные правила, с которыми должен быть знаком подросток, чтобы избежать возможных страшных и неприятных ситуаций. Это письмо я писала на основании того опыта, который мы с мужем приобрели, переживая опыт воспитания подростков на первых четырех детях. Тогда я физически ощущала важность этих правил! Эти правила, по крайней мере их большую часть, нужно знать каждому ребенку в 12 лет, потому что это не только поможет ему сохранить свой внутренний мир целостным, но и сохранить мир в семье и добрые отношения с родителями, что чрезвычайно важно. Эти правила, как я вижу сейчас, не являются исчерпывающими, их можно дополнять, но в них изложено самое основное, самое главное. Это каркас, основа – остальное приложится. Думаю, что мой опыт будет очень полезен многим родителям, поэтому я решила опубликовать эти правила .

Мой дорогой сын!

Вот тебе и исполнилось 12 лет и ты вступаешь в подростковый возраст, который ты должен пережить достойно. Много пишут и говорят о том, что подростковый возраст – трудный возраст. Это действительно так в том смысле, что в этот период ты переживаешь пору взросления и твоя психика очень нестабильна. Это состояние может быть опасным для тебя. Но если ты будешь готов к нему морально и физически, ты сможешь пережить этот возраст легче, сможешь удержаться и не повредить своей судьбе.

Мы с папой пережили подростковый возраст вместе с твоими четырьмя старшими братьями и сестрами, поэтому не надо думать, что мы ничего не знаем о том, как строится поведение подростка и что оно означает. Дети для своих родителей всегда, как на ладони! Все твои идеи написаны у тебя на лбу, и внешнему наблюдателю это хорошо видно, хотя тебе может казаться, что твои затеи никому неизвестны. Ты не можешь посмотреть на себя со стороны и не можешь понять, что именно доступно взору внешнего наблюдателя, и это значит, что ты далеко не всегда можешь адекватно оценивать свое поведение. Запомни это! Твои родители всегда находятся впереди тебя на несколько шагов, они всегда опережают тебя по опыту просто потому что они прожили как минимум на 30 лет больше тебя и это простая логика, которую очень легко понять.

Итак, что ты должен знать и к чему должен быть готов, чтобы избежать опасностей и не повредить своей судьбе:

1. Перечитай основы миросозерцания и выясни у нас все возникшие у тебя вопросы. Это первое, что тебе надо сделать, для подготовки к тем переменам, которые будут с тобой происходить. Это нужно, чтобы ты мог отличать добро от зла и тебе было легче двигаться по жизни. (Сегодня часть этой книги опубликована в моем блоге «Основы миросозерцания глазами детей». Желательно читать с первой главы http://mirosozertcanie.blogspot.mx/2012/04/blog-post.html)

2. Обращай внимание, на все, что помогает тебе контролировать свое поведение, и старайся избегать того, что уменьшает или отменяет этот контроль . Правила хорошего тона помогут тебе всегда держать себя в руках. К ним относится и твоя речь. Чистый язык с богатым словарем помогает контролировать поведение, а сквернословие способствует тому, чтобы отменить контроль.

3. У тебя возникнет желание развить в себе сверхъестественные способности. Это нормальное желание для твоего возраста и оно обязательно возникает у каждого подростка. Так вот, контроль над поведением поможет тебе развивать в себе чудесные способности.

4. Старайся хорошо учиться. Если у тебя значительно ослабел интерес к учебе, это сигнал к тому, что нужно обращаться к родителям за помощью, если ты лишь слегка расхолодился и можешь быстро вернуться к нормальной учебе и устранить пробелы в знаниях, значит, все нормально. Только вовремя наверстывай упущенное!

5. Будь аккуратен и чистоплотен всегда. Это поможет тебе сохранить здоровье своего тела и своей психики. Это очень важно! В моде и в жизни есть много проявлений нечистоплотности. Будь внимателен и исключай всякую нечистоплотность из своего поведения, потому что это может привести тебя к нравственной или физической болезни. Если не можешь понять что правильно, а что нет, приходи к нам с папой за советом и мы всегда поможем тебе разобраться.

6. Всегда соблюдай законы чести и бережно относись к своему нравственному здоровью, потому что это залог твоей безопасности и твоего взросления. Нравственная и эмоциональная тупость – признак нарушения психического развития, психического здоровья, признак нарушения формирования личности, что сильно обрезает возможности адекватного восприятия мира. Нравственность – это тот каркас, который поможет тебе сформироваться как личности и сформировать целостное мышление, это ориентир, который поможет тебе не заблудиться в нашем мире.

7. Всегда придерживайся наших национальных традиций, изучай их и поддерживай всемерно, изучай историю и помни о национальных героях. Это то, что поможет тебе и защитит тебя в жизни. Без прошлого нет будущего! Тот, кто забывает о своих корнях, становится космополитом, становится марионеткой в руках любого злоумышленника. Сегодня существует много славянских групп, которые заявляют, что восстанавливают русскую культуру, но среди них много фальсификаторов. Я росла в традиционной среде, работала с этнографами, которые действительно изучали наши традиции, поэтому сопоставляй новодельные знания о русской культуре с семейным наследием, чтобы тебя не могли обмануть.

8. Многого нельзя вернуть, многие ошибки совершают один раз в жизни и они неисправимы. Ты должен помнить об этом каждую минуту и стараться не совершать непоправимых ошибок.

Про родителей

9. Помни, твои родители всегда хотят тебе добра. Тебе может не нравится, когда они удерживают тебя от опасных экспериментов или глупостей. Однако, родители правы и здесь, потому что они уже пережили подростковый возраст. Мы точно также, как и тыставили эксперименты и совершали глупости, и нам, точно также, как и тебе помогали переживать этот возраст наши родители и наши бабушки и дедушки. Поэтому мы уже знаем, насколько могут быть опасны разные "эксперименты", и именно поэтому тебе лучше советоваться с нами, прежде, чем ставить над собой очередной эксперимент. Никогда не думай, что мы будем тебе все запрещать. Эксперименты полезны для детей, но при этом они не должны быть смертельно опасными. Мы можем предостеречь тебя от негативных последствий твоих собственных поступков, о которых ты можешь даже не подозревать.

10. Уважай нас как родителей и учись от нас. Мы всегда будем твоими родителями и никогда не будем твоими подружками, потому что панибратские отношения с родителями отбирают у детей возможность учиться от них и перенимать их опыт.Уважение к нам поможет тебе воспринять наши семейные знания, которых очень много и они представляют огромную ценность. Подросток, который не уважает родителей, не уважает и взрослых, а если он не уважает взрослых, он не может учиться от них и остается неучем.

11. Мы будем делать тебе замечания и, возможно, чаще, чем делали это прежде. Ты должен знать об этом и рассчитывать на то, что будет происходить именно так. Мы оцениваем твое поведение со стороны, как внешние наблюдатели, а ты можешь оценивать только свои внутренние переживания. Тебе надо научиться сопоставлять свои внутренние ощущения с внешней оценкой. Именно это поможет тебе научиться максимально контролировать свое поведение. Если ты не научишься сопоставлять свои внутренние переживания с внешней оценкой твоего поведения, ты никогда не научишься грамотно себя вести и контролировать свое поведение. Без контроля над поведением нет развития личности! Запомни это .

12. Если ты совершил какой-то поступок и боишься, что мы будем тебя ругать , это верный сигнал, что ты совершаешь какую-то ошибку, делаешь что-то неправильное или опасное и нуждаешься в ориентирах, а, возможно, и в помощи! З начит, тебе надо не скрывать это от нас с папой, а, напротив, срочно бежать к нам и рассказывать, что с тобой происходит, чтобы мы могли направить тебя или помочь тебе.

13. Многие подростки кричат, что родители хотят их закабалить и «поставить на колени». Это одно из проявлений юношеского негативизма на грани с психическим расстройством. Запомни, родителям не нужен раб, им нужен достойный продолжатель рода. Все, что нажито родителями – это и твое тоже. Мы не заберем с собой материальные и интеллектуальные блага после смерти, они останутся для тебя. Поэтому н икогда не думай, что родители тебя используют, и никогда не верь любому, кто так говорит. Родители по праву влияют на тебя и по праву учат тебя уму разуму – ты их наследник! Только они и имеют право «использовать тебя», чтобы поддерживать порядок в доме, в твоей голове и в твоей жизни. Ни один другой человек не имеет права влиять на тебя и использовать тебя без согласия твоих родителей и, тем более, плохо о них отзываться. Пресекай любые попытки посторонних людей плохо говорить о нас с папой !

14. Если ты вдруг поймешь, что ты не уважаешь родителей и не хочешь их слушаться, работай над собой и поддерживай уважение за счет усилий своей воли. Всегда помни, что родители достойны уважения просто потому, что они старше чем ты и в любом случае ты не способен оценить их опыт, знания и достижения в жизни. Многие высказывания твоих родителей ты будешь вспоминать и переосмысливать когда тебе исполнится 50 лет!!! Подожди до этого возраста, а потом будешь критически оценивать наши действия.

15. Если ты вдруг поймешь, что не любишь маму, значит у тебя большие внутренние проблемы и с этим надо срочно что-то делать. Это всегда значит, что ты готов стать «рабом на чужих плантациях» и поддаться влиянию любого негодяя, который только и ждет новую жертву.

16. Если ты закатываешь глаза, когда родители хотят с тобой поговорить, демонстрируя им свое пренебрежение («как они меня достали!») и думаешь что ты и сам все знаешь – ТЫ НЕ ПРАВ! Ты уже в ловушке и твои мысли пошли по порочному кругу. Приложи усилия, чтобы избавиться от этого жеста.

О свободе, самостоятельности и ответственности

17. Наступит момент и ты захочешь высказать свое мнение. Всегда помни, что есть разница между мнением и знанием. Мнение высказывают те, у кого галлюцинации и они мнят, что видят реальность; дилетанты, которые ничего не знают, но хотят блеснуть интеллектом; а также самодуры, которым все равно, что чувствуют другие. Умный и рассудительный человек высказывает предположение или свою точку зрения, делится знаниями или рассказывает о своих переживаниях. Мы знаем, что ты умный мальчик и тебе не пристало высказывать мнение.

18. Наступит момент, и ты захочешь проявить самостоятельность, проявить себя как взрослый. Самостоятельность и ответственность это признаки взросления. Помни, самостоятельность – это не вседозволенность и не самодурство. Самостоятельность – это способность мыслить независимо и совершать поступки сообразно своей цели и законам нравственности, а также сообразно пользе для твоей семьи. Ответственность – это способность отвечать не только за свои успехи, но и за свои ошибки и иметь достаточно сил и возможностей, чтобы их исправить.

19. Наступит момент, и ты захочешь свободы. Возможность действовать без согласия с родителями не является свободой. Помни, свобода – это не вседозволенность! Никто и никогда не может быть свободным даже на необитаемом острове. Мы всегда находимся в системе ограничений. Если ты нуждаешься в воде, воздухе, питании, сне, движении и т.д. – ты уже не свободен! Существует еще множество других зависимостей, о которых ты даже не догадываешься. Ты всегда будешь находиться в системе ограничений. Твои родители знают об этих ограничениях, а ты нет, поэтому следуй за ними и учись! Знай, быть свободным – значит жить по законам, данным нам свыше, а для этого их надо знать!

Про других

20. Никогда не доверяй людям, которые настраивают тебя против твоих родителей, предлагают тебе вступить в какую-либо группу и подбивают уйти из дома. Если ты встретил такого человека, знай, – это преступник и твой враг, который хочет тебя использовать в каких-то корыстных и грязных целях. Никто не знает, чего именно он хочет! А он может хотеть многого: ограбить твою семью, заставить тебя совершить преступление, убить тебя и продать твои внутренние органы, продать тебя в рабство, сделать из тебя наркомана или наркодиллера и т.д.

21. Знай, разные негодяи часто используют идею свободы, чтобы подвигнуть детей к непослушанию и заставить их уйти из семьи, а потом использовать их в своих корыстных целях. При этом они подразумевают исключительно свободу от родителей. Смотри, не попадись на такую удочку!

22. Никогда не доверяй людям, которые предлагают тебе вступать в философские или религиозные сообщества или клубы без согласия твоих родителей – это преступники, которые скрываются под благовидными масками. Такие общества, как правило, создают и возглавляют люди с психическими нарушениями, и вступать в них чрезвычайно опасно. Если попадешь в такое общество, не сможешь из него вырваться без посторонней помощи. Если кто-то делает тебе такое предложение обязательно скажи, что сначала тебе надо посоветоваться с родителями. Если тебя будут уговаривать ничего не сообщать родителям – это очень тревожный сигнал, который говорит о том, что тебя хотят обмануть! Тебе обязательно надо сообщать нам о каждом подобном предложении и советоваться с нами прежде, чем пойти в какое-либо сообщество.

23. Никогда и никому не говори плохо о своих родителях. Если ты будешь это делать, ты сразу же станешь мишенью для людей, которые ищут пушечное мясо и хотят использовать наивных подростков для своих корыстных целей, играя на их детской глупости и отсутствии жизненного опыта.

24. Если мы с папой заметили, что кто-то оказывает на тебя сильное влияние или ты понял это сам – БЕГИ И ПРЕРЫВАЙ ЭТИ КОНТАКТЫ без сожаления ! Подростку сложно распознать, что он находится под вредоносным влиянием, а взрослые распознают это безошибочно и тебе надо быть готовым доверять нам в этом полностью. Единственным способом избавления от вредоносного влияния является изоляция от его источника. Примерно через месяц после прекращения такого влияния ты восстановишь способность мыслить самостоятельно.

25. В целях безопасности знакомь нас со всеми своими друзьями, сообщай нам их адреса и телефоны.Оставляй нам адреса и телефоны всех людей, с которыми ты общаешься или которые общаются с тобой . Это необходимо, чтобы мы могли найти тебя, оказать тебе помощь или спасти, если, не дай Бог, с тобой что-то случиться!

Современная мода и психическое здоровье

26. Относись к современной моде критически . Современную моду очень часто делают люди с психическими нарушениями, которые выдают плоды своего больного воображения за креативное мышление. Они навязывают молодежи симптомы психических заболеваний, выдавая их за стильность. Симптомы психических болезней в моде опасны! Тот кто повторяет поведение душевнобольного заражается болезнью, а моде следуют тысячи людей. Мода уже неоднократно становилась причиной эпидемий психических заболеваний!

27. Тот, кто будет подбивать тебя следовать странной моде, будет говорить тебе, что родители устарели и ничего не понимают. Это уловка! Родители не устарели, просто они обладают достаточным жизненным опытом, чтобы отличить больное от здорового, а ты в силу своей молодости и неопытности не можешь этого распознать. Тот, кто маскирует под видом моды симптомы психических заболеваний, может всячески стараться заманить тебя в свои сети, а родители всегда будут стараться оградить тебя от подобных злоумышленников. Поэтому всегда рассказывай нам о том, что ты хотел бы использовать из предложений современной моды, и мы поможем тебе разобраться где больное, а где здоровое.

28. Если вдруг ты захочешь покрасить волосы, сделать пирсинг, татуировку или причудливую стрижку, значит твоя психика очень нестабильна и вот-вот нарушится. Постарайся контролировать себя максимально и разговаривай с нами, чтобы мы могли помочь тебе восстановить здоровое мышление.

29. Если ты захочешь изменить свою внешность и покрасить волосы в другой цвет (неважно в какой), и твое желание будет неудержимо сильным, значит твоя психика уже нарушилась и ты перестал любить свое тело. Тогда покрась волосы в яркий синий, зеленый, красный или другой цвет, чтобы психиатр сразу понял, что у тебя шизофрения. Все психиатрические больные помечают себя тем или иным образом.

30. Если у тебя вдруг возникнет неудержимое желание сделать пирсинг, татуировку или причудливую стрижку , это тоже значит, что твоя психика уже нарушилась. Обязательно вдень кольцо в нос, сделай татуировку на самом видном месте и подстригись самым причудливым образом, чтобы любой психиатр мог сразу поставить тебе диагноз и оказать помощь.

31. Если ты захочешь приобщиться к курению, алкоголю, наркотикам, познакомиться с сексом и это желание будет сильнее, чем ты сам, значит тебе надо срочно сделать татуировку на лбу, вдеть в нос кольцо, в ухо крупную серьгу и покрасить волосы в яркий цвет, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что перед ним психиатрический больной. Курение, алкоголизм, наркомания и сексуальная активность не по годам - это не признаки взрослости и крутости, это признаки психического заболевания !

32. Есть и другая сторона. Если ты начнешь увлекаться философией и произносить заумные речи, в которых нет никакого смысла, если ты станешь использовать "знания" не для личностного роста, а для того, чтобы выпендриваться, значит, дело плохо потому что ты стал на путь дилетанта и занимаешься самоутверждением.В этом тоже нет здоровья! Тебе надо просить у нас помощи, чтобы восстановить здоровое мышление. Если ты продолжаешь умничать и не можешь остановиться, то лучше сделай татуировку на лбу, чтобы всем было видно, что ты попросту морочишь голову и самоутверждаешься.

«Я особенный»

33. Если ты думаешь, что ты особенный и при этом покрасил волосы в фиолетовый цвет, плохо учишься, ненавидишь родителей и конфликтуешь с ними, тебе ненавистны правила хорошего тона, ты пренебрегаешь нравственным кодексом, у тебя нет сострадания, ты сквернословишь и ругаешься матом, сделал пирсинг и татуировку, думаешь о сексе, начал курить, пить алкогольные напитки и использовать наркотики – ТЫ ПРАВ! Ты особенный, потому что все психически больные люди особенные и нуждаются в срочном лечении.

34. Ели ты думаешь, что ты особенный и при этом уважаешь родителей, любишь маму, у тебя практически нет конфликтов с родными, ты хорошо учишься, не ругаешься, испытываешь сострадание к другим существам, соблюдаешь правила хорошего тона и нравственный кодекс, не делаешь пирсинг и татуировки, не перекрашиваешь волосы в другие цвета, думаешь о романтической любви, не пьешь алкогольные напитки, не куришь, не используешь наркотики, читаешь книги, хорошо знаешь физику и прекрасно решаешь математические задачи – ТЫ РЕАЛЬНО ОСОБЕННЫЙ ! Тогда мы можем тебя поздравить и мы можем тобой гордиться!

Послесловие или 10 лет спустя

Мальчику, которому я писала это письмо, сегодня 21 год. Он действительно особенный в самом хорошем смысле этого слова. Его можно ставить в пример многим современным молодым людям. В этом письме не сказано о многом, многое осталось за кадром, но даже эти правила могут помочь подростку или молодому человеку держать правильную линию поведения и уберечь его от многих опасностей, позволяя вырасти не уронив свое достоинство, сохраняя здоровое мышление, хорошие отношения с родителями и преумножая семейные ценности.

ОБЪЯВЛЕНИЕ