Зачастую кинофильмы, чей сюжет затрагивает жизнь в восточных гаремах, показывают нам буквально идиллическую картину: красивые полуодетые женщины, журчащие фонтаны, роскошные дворцы, расслабляющие хаммамы и постоянное блаженство. Однако зрителям не стоит забывать о том, что на самом деле те времена были жестокими, а жизнь женщин - весьма тяжелой. Так давайте же разберемся, какими султанские гаремы были в реальности.
Если мы обратимся к значению слова «гарем», то увидим, что в переводе с арабского оно означает «отделенное, запрещенное». Иными словами, это место в доме, которое скрыто от чужих глаз и тщательно охраняется слугами. Там всегда проживало огромное количество женщин, их численность порой могла равняться нескольким тысячам. Главенствующую роль в гареме занимали либо наложница, которой удалось первой выйти замуж за султана, либо евнухи.
Жен и наложниц для правителя всегда выбирала его мать. Но ввиду большой конкуренции, далеко не каждой удавалось подарить падишаху наследника и уж тем более завязать с ним прочные отношения, да что говорить, многие за всю свою жизнь могли так ни разу и не увидеть своего суженого. Поэтому, чтобы заслужить почетное место в гареме и внимание «мужа», требовались большой ум, хитрость и расчетливость.
Впрочем, даже получив заветное, нельзя было позволить себе расслабляться. Иначе султан мог увлечься другой девушкой, а замозолившую глаза жену приказать казнить. Самым простым способом казни было удушение шелковым шнурком, но были варианты куда более жестокие. Например, наложницу помещали в туго завязанный мешок со змеями и бросали в море с камнем на ногах.
Любопытным является тот факт, что изначально в Османской империи, а если верить документам, то именно там появились первые гаремы, падишах мог взять в жены только наследницу христианских правителей. Уже позднее, во времена правления Баязида II, султаны перестали ограничивать себя брачными узами и могли женить на любой из своих наложниц.
Будущих рабынь могли покупать в возрасте 5-7 лет. Родители продавали своих дочерей и подписывали отказ от прав на них, после чего девочек увозили во дворец, где они росли и воспитывались до достижения половой зрелости - 12-14 лет. За это время их учили грамоте, сурам Корана, этикету, светскому общению и навыкам того, как доставить мужчине удовольствие.
К наложницам в гареме хорошо относились, и даже рабыни каждый день получали выплаты, размер которых устанавливал сам султан. Но за провинности их жестоко наказывали кнутами и палками. У девушек, которые сумели стать фаворитками правителя, жизнь менялась кардинально. Им доверяли заниматься организацией благотворительных фондов и финансированием строительства мечетей.
Если рабыня прожила в гареме 9 лет, то с позволения падишаха она могла стать свободной и уйти. Если султан одобрял ее выбор, то он и его мать, валиде-султан, покупали ей дом, дарили приданное и помогали найти мужа.
Чтобы можно было легко уличить наложницу в измене, всех евнухов привозили из Африки. Ведь в случае беременности у девушки появился бы на свет чернокожий ребенок. Впрочем, такое могло случиться нечасто, поскольку большинство евнухов попадали в гарем уже кастрированными.
В современной Турции гаремов больше нет. Последний из них исчез в начале 20 века. Вместе с тем многоженство среди элиты все еще распространено.
В печально известном ГУЛАГе процент женщин был гораздо ниже, чем мужчин. Основную массу всех заключенных женского пола составляли жены, дочери и сестры врагов народа, а не преступницы. Как же жили женщины в ГУЛАГе, разберемся.
У заключенных женского пола не было ничего, что ставило бы их в привилегированное положение на фоне мужчин. Работали все наравне, пайки тоже были одинаковые, баланда ничем не отличалась. Но было кое-что, в чем дамы были явно ущемлены.
Начнем с того, что многие лагеря не предусматривали разделение мужчин и женщин - они жили на одной территории. Конечно, процент изнасилований в таких местах был невообразимого размера. Как правило, насильником выступал осужденный за уголовное преступление, не за политическое. Очень часто совершались групповые изнасилования, а есть случаи участия даже руководства лагеря. Если женщина сама соглашалась ублажать мужиков, ей давали еду получше, чем другим, то же было в вопросе работы.
Немало случаев, когда в лагерях рождались дети, некоторые женщины рожали даже в пути к лагерю. Да, в таких случаях были предусмотрены послабления, но чаще всего незначительные - перерыв три раза в день для кормления ребенка, были и амнистии, но такие случаи можно перечесть по пальцам. В своем большинстве плохо жили и мать, и малыш. Никаких условий для нормального роста и развития ребенка в лагере не было и быть не могла.
«Нас было три мамы. Нам выделили небольшую комнатку в бараке. Клопы здесь сыпались с потолка и со стен как песок. Все ночи напролет мы их обирали с детей. А днем - на работу, поручив малышей какой-нибудь актированной старушке, которая съедала оставленную детям еду. Целый год я ночами стояла у постельки ребенка, обирала клопов и молилась. Молилась, чтобы бог продлил мои муки хоть на сто лет, но не разлучал с дочкой. Чтобы, пусть нищей, пусть калекой, выпустил из заключения вместе с ней. Чтобы я могла, ползая в ногах у людей и выпрашивая подаяние, вырастить и воспитать ее. Но бог не откликнулся на мои молитвы. Едва только ребенок стал ходить, едва только я услышала от него первые, ласкающие слух, такие чудесные слова - «мама», «мамыця», как нас в зимнюю стужу, одетых в отрепья, посадили в теплушку и повезли в «мамочный» лагерь, где моя ангелоподобная толстушка с золотыми кудряшками вскоре превратилась в бледненькую тень с синими кругами под глазами и запекшимися губками», - вот, что рассказала об этом трудном времени одна из заключенных Хава Волович.
Тот лагерь для мам, о котором говорит Хава, это место, где детей отдают неким няням, а они уже смотрят за ними по своему усмотрению. По воспоминаниям той же арестантки, это было так: «Видела, как в семь часов утра няньки делали побудку малышам. Тычками, пинками поднимали их из ненагретых постелей.Толкая детей в спинки кулаками и осыпая грубой бранью, меняли распашонки, подмывали ледяной водой. А малыши даже плакать не смели. Они только кряхтели по-стариковски и - гукали. Это страшное гуканье целыми днями неслось из детских кроваток. Дети, которым полагалось уже сидеть или ползать, лежали на спинках, поджав ножки к животу, и издавали эти странные звуки, похожие на приглушенный голубиный стон».
Можете себе представить, на семнадцать малышей была всего одна няня. На протяжении всего дня эта женщина всех кормила, мыла, одевала, убирала в комнате. Таким образом, няньки пытались делать все как можно быстрей. После того, как каша была готова, ее приносили в комнату, разделяли по мискам и начинали в прямом смысле пичкать детей. Так, ребенку связывали руки полотенцем и вставляли в рот ложку с горячей кашей, ему даже не давали времени проглотить еду.
Хава Валович после окончания этого ада написала мемуары о том, как жила в ГУЛАГе. Так поступили многие женщины, ведь их дни в лагере можно сравнить с самым драматичным сценарием к фильму. Сегодня можно познакомиться с работами Евгении Гинзбург, Нины Гаген-Торн, Тамары Петкевич и некоторых других бывших арестанток.
Инструкция
Во времена, предшествовавшие монголо-татарскому игу, женщина на Руси еще пользовалась определенной свободой. Позднее отношение к ней претерпело резкие изменения. Азиатские захватчики подали русским людям далеко не лучший пример, наложив на их жизнь отпечаток грубости. В середине 16 века был создан знаменитый «Домострой» - свод правил и наставлений, которым подчинялся весь жизненный и семейный уклад. По сути, домострой сделал женщину домашней рабыней, обязав ее во всем угождать и беспрекословно подчиняться отцу или мужу.
В крестьянских семьях девочку считали бесполезным существом уже с самого рождения. Дело в том, что когда рождался мальчик, крестьянская община выделяла на него дополнительный земельный надел. На девочку не полагалась, поэтому она редко была желанным ребенком. Грамоте девочек практически не учили. Поскольку роль женщины ограничивалась ведением домашнего хозяйства, считалось, что образование для нее совершенно излишне. Зато на ее плечи ложилась вся тяжесть домашней работы. Если у нее не хватало сил, чтобы справиться со всеми своими обязанностями, домострой предписывал различные наказания, включая физические.
О том, насколько естественным в русских семьях считалось рукоприкладство, говорит и известная пословица: «Бьет – значит, любит». Рассказывали даже такую историю. Один из обосновавшихся на Руси немцев женился на русской девушке. Через некоторое время он обнаружил, что молодая жена постоянно и часто . В ответ на его расспросы, женщина сказала: «Ты меня не любишь». Муж, очень нежно относившийся к супруге, был очень удивлен и долго не мог ничего понять. Оказалось, жена была совершенно уверена в том, что любящие мужья должны бить своих жен.
В христианской традиции было распространено отношение к женщине как к объекту греха и соблазна. Поэтому девушек из знатных семей взаперти держали в теремах. Даже царице не было позволено показываться народу, а выезжать разрешалось только в закрытой повозке. Самыми несчастными из русских были царевны. По сути, они обрекались на одиночество и вечные слезы и молитвы в своих теремах. Замуж за подданных их не выдавали, так как подобный брак считался неравным, а чтобы стать женой иностранного государя, необходимо было принять его веру (хотя такие браки иногда все же случались).
Девушек из дворянских и крестьянских семей выдавали замуж, не спрашивая их согласия. Часто невеста до самой свадьбы не была со своим женихом. В костюме замужней женщины из любого сословия также существовали строгие ограничения. К примеру, волосы должны были быть полностью скрыты головным убором. Открыть их - считалось страшным позором и грехом. Отсюда и «опростоволоситься». Интересно, что простые крестьянки жили гораздо дворянок. По хозяйственным делам они могли совершенно беспрепятственно выходить из дома. Зато их уделом был тяжелый, непосильный труд.
Положение женщин из дворянских и купеческих семей изменилось с приходом к власти Петра I. Познакомившись с европейскими традициями, царь запретил держать женщин взаперти и даже обязал посещать балы и собрания. В результате, почти весь 18 век прошел под знаком женщин-правительниц.
Зачастую кинофильмы, чей сюжет затрагивает жизнь в восточных гаремах, показывают нам буквально идиллическую картину: красивые полуодетые женщины, журчащие фонтаны, роскошные дворцы, расслабляющие хаммамы и постоянное блаженство. Однако зрителям не стоит забывать о том, что на самом деле те времена были жестокими, а жизнь женщин - весьма тяжелой. Так давайте же разберемся, какими султанские гаремы были в реальности.
Если мы обратимся к значению слова «гарем», то увидим, что в переводе с арабского оно означает «отделенное, запрещенное». Иными словами, это место в доме, которое скрыто от чужих глаз и тщательно охраняется слугами. Там всегда проживало огромное количество женщин, их численность порой могла равняться нескольким тысячам. Главенствующую роль в гареме занимали либо наложница, которой удалось первой выйти замуж за султана, либо евнухи.
Жен и наложниц для правителя всегда выбирала его мать. Но ввиду большой конкуренции, далеко не каждой удавалось подарить падишаху наследника и уж тем более завязать с ним прочные отношения, да что говорить, многие за всю свою жизнь могли так ни разу и не увидеть своего суженого. Поэтому, чтобы заслужить почетное место в гареме и внимание «мужа», требовались большой ум, хитрость и расчетливость.
Впрочем, даже получив заветное, нельзя было позволить себе расслабляться. Иначе султан мог увлечься другой девушкой, а замозолившую глаза жену приказать казнить. Самым простым способом казни было удушение шелковым шнурком, но были варианты куда более жестокие. Например, наложницу помещали в туго завязанный мешок со змеями и бросали в море с камнем на ногах.
Любопытным является тот факт, что изначально в Османской империи, а если верить документам, то именно там появились первые гаремы, падишах мог взять в жены только наследницу христианских правителей. Уже позднее, во времена правления Баязида II, султаны перестали ограничивать себя брачными узами и могли женить на любой из своих наложниц.
Будущих рабынь могли покупать в возрасте 5-7 лет. Родители продавали своих дочерей и подписывали отказ от прав на них, после чего девочек увозили во дворец, где они росли и воспитывались до достижения половой зрелости - 12-14 лет. За это время их учили грамоте, сурам Корана, этикету, светскому общению и навыкам того, как доставить мужчине удовольствие.
К наложницам в гареме хорошо относились, и даже рабыни каждый день получали выплаты, размер которых устанавливал сам султан. Но за провинности их жестоко наказывали кнутами и палками. У девушек, которые сумели стать фаворитками правителя, жизнь менялась кардинально. Им доверяли заниматься организацией благотворительных фондов и финансированием строительства мечетей.
Если рабыня прожила в гареме 9 лет, то с позволения падишаха она могла стать свободной и уйти. Если султан одобрял ее выбор, то он и его мать, валиде-султан, покупали ей дом, дарили приданное и помогали найти мужа.
Чтобы можно было легко уличить наложницу в измене, всех евнухов привозили из Африки. Ведь в случае беременности у девушки появился бы на свет чернокожий ребенок. Впрочем, такое могло случиться нечасто, поскольку большинство евнухов попадали в гарем уже кастрированными.
В современной Турции гаремов больше нет. Последний из них исчез в начале 20 века. Вместе с тем многоженство среди элиты все еще распространено.
Распространенный миф гласит, что в Средние века жизнь женщины протекала в уединении, едва
ли не в заточении, была строго ограничена пределами внутренних покоев и включала, в общем,
небольшой набор занятий - воспитание детей, уход за больными, рукоделие.
Однако
В пределах трех сословий можно рассмотреть пять групп женщин:
Женщины из класса свободных землевладельцев (жены йоменов, рыцарей, хозяйки маноров);
Монахини (преимущественно - представительницы высших сословий, женщины из знатных
рыцарских, а также зажиточных торговых семей);
Полноправные горожанки; женщины более низкого сословия, но также проживавшие в городах;
Представительницы крупнейшего сословия Средних веков, чьи права и обязанности были
закреплены феодальной традицией;
Крестьянки, батрачки, сервки.
Хозяйке манора зачастую приходилось управлять землями супруга (фермами, замками и т.д.)
единолично. При необходимости она распоряжалась сотнями акров земли, урожаем, скотом и
недвижимостью, многочисленными работниками и их имуществом, участвовала в судебных
тяжбах, отбивала вооруженные атаки, а иногда даже участвовала в них сама.
Часто в их обязанности входило:
- поддерживать дома арендаторов в надлежащем состоянии;
- участвовать в судебных тяжбах;
- присматривать за ходом полевых работ и наказывать нерадивых работников;
- организовать оборону манора, если потребуется.
- отвечать за ведение хозяйства в доме с сотнями слуг и домочадцев и т.д.
Понятно, что подобный спектр обязанностей требовал обширных познаний в области
юриспруденции, бухгалтерского дела, сельского хозяйства и военного искусства, не
говоря уже о кулинарии, медицине и рукоделии.
«Женщина, которая живет в своем поместье, должна быть мудра. Она должна обладать
смелостью мужчины. Ей не следует угнетать арендаторов и работников, но надлежит быть
справедливой и твердой. Она должна следовать словам мужа и мудрых советчиков, чтобы люди
не думали, что она поступает исключительно по своей воле. Она должна знать законы
ведения войны, чтобы командовать своими людьми и защищать свои земли, если на них нападут.
Она должна знать все, что касается дел ее мужа, чтобы выступать как посредник в его
отсутствие или же действовать в своих интересах, оставшись вдовой. Она должна умело
управлять работниками. Чтобы надзирать за ними, она должна разбираться в сельском хозяйстве.
У нее всегда должны быть необходимые запасы для пряжи и тканья, потому что рачительная
хозяйка порой приносит больше дохода, чем пахотное поле».
Статистика показывает, что в Англии и Франции примерно 7-10% женщин так и не вступали в
брак. Для представительниц высшего сословия монастырь с определенного момента стал вполне
приемлемой альтернативой семейной жизни. В монастыри принимали девушек, чьи родственники
не могли или не хотели подыскивать им мужей; монастырь служил как тюрьмой для мятежниц,
так и надежным пристанищем для интеллектуалок; он был единственной альтернативой браку
для знатных женщин, которые, в отличие от представительниц других сословий, по рождению
были лишены возможности выбора.
Поскольку монастыри находились на самообеспечении, монахини работали как минимум 5-6 часов
в день, повинуясь уставу св. Бенедикта, который гласил: «Праздность - враг души».
Настоятельница женского монастыря - один из влиятельнейших статусов, доступных для женщины
в Средние века. Она отвечала не только за духовное окормление своей паствы, но и управляла
монастырем точь-в-точь, как благородная дама - поместьем.
В XII-XIII вв. монахини исполняли все необходимые виды работ; записи, сделанные в монастыре
св. Радегунды, свидетельствуют о том, что они сами выносили мусор и помои, таскали воду,
рубили дрова, готовили пищу, прибирались, мыли посуду (в конце Средних веков выше
перечисленным уже будут заниматься слуги) и, более того, лично работали в монастырских
кузнях и рыли могилы для погребения умерших сестер. Монахини шили облачения (в рукоделии
особенно отличались бенедиктинки) и переписывали книги (своими скрипториями, преимущественно,
славились женские монастыри в Германии). Многие монастыри также предоставляли убежище для
вдов и благородных девиц, которые жили и трудились бок о бок с монахинями, хоть и не
приносили обетов.
И для невинных развлечений место вполне находилось (натурально невинных, кроме шуток!
В XI-XII веках в английских документах встречаются вполне нейтральные упоминания о том,
что по праздникам монахини вместе с монахами из соседних монастырей на каком-нибудь
общественном лугу вместе танцуют (!) и играют).
Свободная горожанка - это представительница буржуазии, женщина из торговой или ремесленной
семьи. От нее требовалось не только вести хозяйство, но также и помогать мужу в мастерской
или в лавке. Горожанка могла как заниматься ремеслом вместе с ним, так и иметь собственное
дело; количество «самостоятельных женщин» (т.н. femmes soles) особенно возросло после
Великой чумы, когда рабочих рук катастрофически не хватало.
В Лондоне женщинам официально не был закрыт доступ ни в какую профессию, и существуют
доказательства того, что они занимались самыми разными ремеслами. Фактически, у замужней
женщины из ремесленной среды были два преимущества сравнительно с мужчиной: во-первых,
она могла вести дело на собственный страх и риск как femme sole или же, при желании,
переложить финансовую ответственность (в том числе за возможные долги) на супруга.
Во-вторых, вышедший в 1363 г. в Лондоне городской ордонанс гласил, что мужчина должен
заниматься лишь одним ремеслом, тогда как женщина вправе практиковать любое количество
по своему усмотрению. В результате женщины зачастую пробовали силы в двух-трех профессиях.
В некоторых случаях для изучения того или иного ремесла на профессиональном уровне
горожанка из среднего сословия должна была пройти стадию ученичества. Принимать учеников
и подмастерьев могли как мужчины, так и женщины.
Фактически, женщина-ремесленник получала обязанности члена гильдии (например, обязанность
платить штраф за несоблюдение санитарных норм), но не получала в полной мере его прав, и
мужчины, стоящие во главе гильдий, изыскивали многочисленные способы ограничить деятельность
женщин домом и лавкой. Сколько бы женщина ни производила товара своими силами, ей редко
дозволялось выставлять его на рынок в полном объеме - а иногда количество и качество ее
продукции искусственно занижалось сравнительно с мужчинами.
К 1300 г. женщинам еще был открыт ряд профессий, доступ в которые позже был дозволен только
мужчинам, а именно - цирюльники, аптекари, плотники, портные, оружейники, изготовители шпор.
Попадались женщины-строители, каменщики, столяры, гробовщики. Подавляющее большинство
пивоваров в XII-XIII веке - женщины. Особенно преуспевали представительницы прекрасного
пола в обработке шелка; они ткали, пряли, изготавливали из шелка ленты, носовые платки,
кружева, бахрому, декоративные кисточки, шляпы, кошельки. В Париже и Колони гильдии,
занимающиеся обработкой шелка и изготовлением шелковых изделий, были полностью женскими
по составу.
Юридическое положение женщин-ремесленников в городах было сложным в связи с действующим
законодательством, которое, фактически, делало женщину собственностью мужчины и давало
мужу контроль над деятельностью и финансами жены. Незамужние девушки находились под опекой
отцов или старших братьев, а вдовы - под покровительством семьи покойного мужа. Право
женщины наследовать и оставлять независимое завещание оспаривалось на всем протяжении
Средних веков. В некоторых местах муж имел право на все имущество жены, которое та принесла
в семью; в других он становился лишь опекуном и управляющим ее собственности, которую не
имел права продать без разрешения супруги; где-то вдова имела право сохранить подаренные
ей платья и украшения, где-то - лишь свое приданое. Бездетной вдове, как правило, приходилось
выделять из оставленного ей наследства долю родственникам мужа - и, как правило, она
теряла все, если вступала в новый брак.
Но, разумеется, несмотря на относительную самостоятельность и даже дозволение участвовать в
делах гильдий, от женщин по-прежнему требовали повиновения мужчинам. И, разумеется,
наниматели быстро поняли, что женщинам, при одинаковом объеме работ, можно платить меньше,
чем мужчинам.
Судя по разнообразным документам, в XIII-XIV вв. женщины попадались фактически в любой
профессии! Пивовар, прачка, бочар, мыловар, свечник, переплетчик, изготовитель кукол,
мясник, хранитель ключей от города, сборщик налогов (!), пастух, музыкант, канатчик,
ростовщик, трактирщик, продавец специй, пирожник, продавец вайды, торговец вином,
торговец стальными изделиями, медник, меняла, владелец ломбарда, рыбак, пекарь, масленик,
строитель, каменщик, штукатур, каретник, токарь, кирпичник, стекольщик, рудокоп (!),
книжный художник, писец, учитель, управляющий, юрисконсульт (!), таможенник (!), носильщик,
стражник, тюремный сторож, судебный секретарь, врач и повитуха…
Еще одна профессия, испокон веков считавшаяся сугубо женской, - повитуха. Повитухи получали
плату за свой труд в зависимости от количества принятых родов (в среднем - 3-5 в неделю).
Наряду с профессиональными ремесленниками повитухи принимали участие в ежегодном
праздничном шествии, объединявшем членов всех гильдий. В некоторых городах власти оплачивали
услуги повитухи, ходившей принимать роды к неимущим женщинам; а повитуха, принимающая к
себе на определенный - как правило, четырехлетний - срок ученицу, получала от городского
совета поощрительную «премию». Впрочем, несмотря на всю важность этой профессии, статус
повитухи был значительно ниже, чем статус торговца или ремесленника; в городских записях
их, как правило, упоминают лишь по имени, и большинство повитух не были домовладелицами,
а ютились в съемных комнатах и углах. Женщины-цирюльники и женщины-аптекари, как правило,
помогали своим мужьям, а не практиковали самостоятельно; хотя женщины изучали медицину
в Салерно еще в XI в., в средневековом Лондоне практика женщин-врачей была сильно ограничена,
а в Париже и вовсе запрещена.
Еще одна профессиональная сфера, в которой могла найти себе применение женщина, - это
книжное дело. В документах упоминаются переписчицы, миниатюристки, переплетчицы. По мере
того как книга теряла исключительно богослужебную значимость, становясь предметом светского
быта, все больше женщин оказывались за прилавками книжных лавок, которые держали их мужья,
отцы и братья. Кристина Пизанская (XV в.) упоминает парижскую миниатюристку по имени
Анастасия, а в отчетах английского королевского двора за 1358 г. названа некая Маргарита,
которой было уплачено за переплет Библии.
Еще одна профессиональная группа - это женщины, получившие минимальное профессиональное
образование или вовсе никакого. Они принадлежали к нижнему городскому сословию - к городской
бедноте - и, как правило, не считались полноправными гражданами города, даже если родились
в нем. Было в их числе и много пришедших из деревень. Это - уличные торговки, разносчицы,
прислуга, представительницы т.н. «малых ремесел». Приобретая свой товар оптом, они затем
бродили по улицам, от двери к двери, предлагая рыбу (торговля рыбой была особенно выгодна,
учитывая количество постных дней), птицу, молочные продукты, уголь, крупу, соль и муку.
«Малые ремесла», как уже было сказано, не требовали никакого - или почти никакого -
формального обучения, тем более многолетнего. Служанки, кормилицы, няньки, уличные торговки,
швеи, вязальщицы зарабатывали на жизнь благодаря тому, чему научились в кругу семьи, - по
сути, благодаря типично женским навыкам, на которые был спрос только в рамках подобных
профессий.
Крестьянка, богатая или бедная, крепостная или свободная, - верная спутница своего мужа.
Чем ниже мы спускаемся по социальной лестнице, тем больше трудового равенства наблюдаем
между мужчиной и женщиной. Крестьянки участвовали во всех сельскохозяйственных работах
наравне с мужьями, и поэма Уильяма Ленгленда «Видение о Петре Пахаре» (конец XIV в.)
весьма красноречиво повествует о нелегкой доле женщины в деревне: «Обремененная детьми и
обязанностями перед своим сеньором, все, что она зарабатывает прядением, она тратит на
выплату ренты, на молоко или на крупу, чтобы сварить кашу и успокоить плачущих за столом
детей; сама она страдает от голода и мучается зимой, вставая ночью, чтобы покачать колыбель…
Она чешет шерсть, латает одежду, стирает, трет, мотает пряжу, чистит овощи. Горести женщин,
живущих в жалких лачугах, невозможно описать стихами».
Главным феодальным обязательством вилланки было прясть ежегодно назначенное количество
шерсти; женщина могла освободиться от этой обязанности, внеся оброк деньгами или
натуральными продуктами (пивом, сыром, домашней птицей). Жена свободного арендатора
могла использовать деньги, вырученные прядением, на уплату ренты. Зачастую это были
единственные наличные, которые появлялись в доме.
Разумеется, в число обязанностей женщины в деревне входило готовить пищу на всю семью,
ткать и шить одежду, доить коров, кормить кур, уток и гусей, трепать и чесать лен, стричь
овец, промывать, чесать и прясть шерсть, готовить сыр, присматривать за огородом, где росли
овощи. Также крестьянка работала с мужем в поле - сеяла, жала, подбирала колосья после
жатвы, вязала снопы, молотила, веяла, а иногда даже пахала. Чтобы было чем заняться в
свободную минутку, она брала с собой в поле прялку!
Число незамужних крестьянок, как ни странно, было довольно значительно. Какие дороги перед
ними открывались? Они могли остаться в родительском доме и работать на отца или братьев в
обмен за кров и стол. Могли пойти служанками к зажиточным соседям, где получали еду и одежду
в уплату за свой труд. Могли стать служанками в поместье (т.н. famuli) - горничными,
доярками, пастушками. Могли батрачить на поле, выполняя ту же работу, что и мужчины. Или
же, наконец, они могли отправиться в город в поисках работы. Овдовевшая крестьянка, как
правило, с позволения лорда передавала земельный надел сыновьям или зятьям, которые, в
свою очередь, обязаны были заботиться о вдове.
