Я напряженно прислушивалась к своим ощущениям. В животе что-то будто бы сжималось, но болей не было. Что это? Схватки, о которых я так много слышала от своих умудренных соответствующим опытом подруг? Тогда почему же совсем не больно? Я уже перехаживала несколько дней, но врачей это, похоже, совсем не волновало.
«Воды отойдут, тогда и приезжайте!» - велели мне в консультации. И я послушно ждала. Друзья и знакомые, словно сговорились. Они непрерывно названивали с одним вопросом: «Ты еще не родила?» И это меня ужасно бесило. «Вечнобеременная ты моя!» - ласково шутил надо мной муж Алик. «Издевайся-издевайся!» - сердито реагировала я.
На самом деле, мне было не до шуток. Затянувшееся ожидание пугало жуткими последствиями. В конце концов, мои нервы не выдержали. Это издевательство моего чада, откладывающего свое появление на свет, переходило всякие границы. - Поехали! - наконец приказала мужу, однажды, вечером, когда он вернулся с работы и в очередной раз увидел меня в привычной «выжидающей» позе. - Надо что-то предпринять! Он стучится. Просит ускорить процесс. Благодаря УЗИ, мы с Аликом изначально знали, что у нас будет сын. Богдан.
И вот я, собрав небольшой туесок и решив не вызывать такси, отправилась в роддом на трамвае, поддерживаемая изрядно разволновавшимся мужем. На месте мы были около десяти вечера. Рабочий день закончился, поэтому через главный вход был закрыт.
Мы обошли здание и постучали в дверь приемного покоя. Вскоре за ней раздался сонный и недовольный женский голос: «Кто там?» Я, в какой-то степени уже избалованная своим статусом беременной женщины, тут же почувствовала себя непрошенной, нежеланной и виноватой в том, что отрываю людей от насущных надобностей и требую внимания к себе.
-Добрый вечер! - громко произнес мой муж. - Откройте. У моей жены схватки, кажется, роды начинаются.
- Ну, и чего вы хотите? Обладательница сердитого голоса словно издевалась над нами. Конечно, можно было предположить, что появление на свет моего ребенка для этой бездушной особы ничего не значит, но всякой наглости есть предел. Мы затарабанили в дверь еще более настойчиво, причем перепуганный Алик стал оперировать совершенно глупыми и беспомощными фразами: «Я буду жаловаться!» и «Нам что, на улице рожать?!» Минут через пять тетка загремела ключами и, наконец, впустила нас в темный коридор.
- Ждите здесь! - бросила она небрежно, поправляя колпак и неодобрительно глядя на нас сквозь очки.
Типичный «синий чулок», и наверняка она это знает. Такие ненавидят весь белый свет! Я так разнервничалась, что забыла обо всех своих псевдохватках, а потом неожиданно заметила, что они у меня опять исчезли. Несколько успокоенная этим фактом, я решила, что меня сейчас осмотрят и отправят домой спать, совершенно забыв расхожую поговорку: «Перед смертью не надышишься».
А ведь я панически боялась родов. Трусиха, чего там говорить. Давно поняла: практически вся жизнь соткана из разнообразных страхов. В детстве я боялась больших собак, темноты, экзаменов, лягушек, ящериц, самолетов - да мало ли чего! Но совершенно невероятную панику во мне вызывала физическая боль. А туг - роды! Конечно, в Интернете я все узнала о кесаревом сечении (500 у.е.), об эпидуральной анестезии (примерно та же цена). Мы были готовы заплатить, однако, врачи польстили мне,
похвалив мое отменное здоровье, и вынесли приговор: рожать самостоятельно. Я пыталась мужаться. Но все равно… Все равно было очень стра-а-ашно!
Минут пятнадцать нас с Аликом мариновали на старых стульях в приемной. Потом хмурый врач средних лет провел меня в процедурную, где в гинекологическом кресле проделал надо мной пренеприятнейшую экзекуцию и, не удосужившись что-либо объяснить, велел пройти в регистрационную.
- Ну, что, доктор?! Как у нее дела? - взволнованно пискнул Алик, приоткрыв дверь кабинета. - Скоро уже?
- Позвоните, молодой человек, завтра утром. В лучшем случае вам сообщат, родила она, или еще нет, - равнодушно бросил врач. - Но это может продлиться очень долго. А пока отправляйтесь спать. До свидания, приятных сновидений. «Как это - утром?! - обомлела я. - Что, он хочет сказать, что я еще до того времени буду рожать?!»
- Да, мамочка, а вы что думали? - словно прочитав мои мысли, повернулся ко мне доктор. - Схватки у вас скоро начнутся, а пока шейка матки еще совсем не раскрылась. Если ночью воды не отойдут, будем протыкать плодный пузырь. Мужайтесь, душечка. Не так страшен черт… «Ой, мамочка… - подумала я, и мороз пошел у меня по коже. - Протыкать…» С мужем попрощалась, рыдая, так, словно вижу его в последний раз.
Тетка «синий чулок» отвела меня в палату, небрежно всучив драный застиранный халат в подозрительных пятнах. В палате было две кровати. На одной, неудобно скрючившись, сидела совсем юная беременная цыганка.
- Добрый вечер, - поздоровалась я.
- Здрасьте, - ответила она, бесцеремонно меня разглядывая. - Тебе сколько лет?
- Двадцать пять, а что? - удивилась я. Прищурившись, она несколько минут молча пялилась на меня и, наконец, насмешливо поинтересовалась:
- Первый раз, небось, рожаешь?
- Ага, - отреагировала я.
- Стра-а-анно… - протянула девица - Это же надо, такая красивая, а так долго замуж никто не брал.
Я про себя усмехнулась такому глубокомысленному выводу и, облачившись в неприглядный халат, стала прислушиваться к себе. Схваток по-прежнему не было, но ужасно ныла поясница. Причем боль постепенно усиливалась, приобретая пульсирующий характер.
- Боишься? - догадалась цыганка. - То-то. У меня мамка недавно от родов умерла. И ребеночка не спасли.
Ну, вот, страшилок мне еще не хватало. Только не надо сейчас вспоминать леденящих кровь рассказов моих рожавших подруг! Все будет хорошо! - А я тут второго уже… С первым намаялась: пока тужилась - курить очень хотелось, - глубокомысленно сказала девчонка. - Лежу, рожаю и плачу. Мне врачиха: «Терпи, рожать всем больно».
А мне не больно - просто курить хочу. Между тем моя боль в спине становилась невыносимой. Я встала с кровати и, согнувшись пополам, поплелась в знакомую уже приемную, чтобы обратить на себя хоть чье-то внимание. Там я нашла лишь ту же самую злую тетку, которая открывала нам с Аликом дверь.
Она сидела за столом и читала потрепанную книжку, всем своим недобрым видом не располагая к разговорам.
«У таких детей не бывает, - обреченно подумала я. - И боль им неведома». Очередной порции хамства не хотелось. Я поползла обратно. Но помучившись еще немного, все-таки осмелела и решила обратить на себя внимание.
- Скажите, пожалуйста, а бывают такие схватки, что живот не болит, а поясницу ломит? - робко обратилась к медсестре.
- Конечно бывают, - поверх очков эта мегера равнодушно посмотрела на меня.
- Ой, тогда я, наверное, рожаю, - обхватив живот руками, провозгласила я. Она лениво поднялась:
- Ладно, отведу тебя в предродовую.
В этой палате уже лежала девушка. Медсестра подвела меня к пустующей кровати и спокойнехонько ушла. Увидев, как я стиснула зубы и молча, корчусь, моя соседка произнесла:
- Кричи, а то никто не подойдет. Они здесь все отмороженные.
- А что кричать-то? - растерянно пролепетала я. - Неудобно как-то.
- Да просто вопи - и все. А на жалость здесь даже не надейся, дорогуша! Это потом три дня на меня будут приходить смотреть, как на местную достопримечательность, которая так душераздирающе орет. А пока мне было не до славы. Я робко спросила:
- Скажите, а вообще страшно рожать? Девушка невесело усмехнулась:
- Первый раз страшно, потому что не знаешь, что это такое. А второй - тоже страшно, потому что знаешь. Вот такая история из роддома…
Кричать благим матом я начала ближе к полуночи, когда у меня уже отошли воды. Теперь я понимала, что такое настоящие схватки: приступы невыносимой боли происходили с интервалами в несколько минут. И я уже не думала о том, что беспокоить своим шумом окружающих неприлично и стыдно.
На мои вопли вразвалочку пришел уже знакомый врач. Очевидно, я оторвала его от позднего ужина: он что-то с явным наслаждением дожевывал, утирая при этом рыжие усы.
- Ну, чего орешь-то? - спросил спокойно. - Давай, я тебя посмотрю.
Он неторопливо надел перчатки, после чего основательно и очень больно пощупал меня, где надо и вынес вердикт:
- Сегодня рожать не будем, рано еще, а тот к завтрему - самое то.
- Как это - «к завтрему»?! - изумилась я. - Очень больно! Не могу уже!
- А мы тебе сейчас укольчик сонный вколем - трах, и все! И не шуми так. Ночь на дворе, и ты здесь не одна.
Переваливаясь, как гусыня и обнимая свой громадный живот, словно надеясь на то, что от этого не будет так больно, я кое-как доползла до своей палаты в надежде заснуть между схватками, успокаивая себя тем, что такую боль все же терпеть еще можно. Невдомек мне было, что это только цветочки и какие еще пытки мне уготованы. А поспать так и не удалось. Не помог мне волшебный укольчик, на который я так уповала. В девять утра в предродовой меня вновь тщательно осмотрел доктор.
- О! Вот теперь другое дело! - воскликнул он удовлетворенно и ушел, безразлично бросив: - Полежи пока.
А схватки мои между тем участились и стали еще более болезненными. Я кружила по палате, как загнанный зверь в клетке, а когда начиналась схватка, тихонько выла, нагнувшись над кроватью: казалось, так полегчает. Ощущения были такими, будто я съела килограмм незрелых слив, у меня скрутило живот, и при этом меня дубасят поленом по пояснице. Так продолжалось невозможных четыре часа. Я уже кричала непрерывно, совершенно обезумев от боли.
Прежде чем последовала реакция на мои мучения, прошло еще полчаса, которые показались мне вечностью. Затем в палату невозмутимо вплыла пресловутая акушерка.
- Ох, как же мне все надоело… Орут с утра до вечера, спасу нет. Ну, давай, показывай, что тут у тебя. Так… Так… Нет, что-то медленно ты, дорогая, рожаешь, - ворчливо пробормотала она, оглядев меня, и… направилась к выходу. - Раскрытие никакое. Наверное, много абортов делала. В охотку, небось, гуляла. А теперь еще орешь как резаная. Детей-то надо было заводить в двадцать, а не в двадцать восемь. Скажи спасибо, что хоть залетела.
- Куда же вы! - душераздирающе завопила я, покорно проглотив ее очередное хамство. - Сейчас тут прямо рожу!
В дверях она остановилась и пренебрежительно взглянула:
- Ну, ладно, давай вставай. Только замолчи. Иди вон в ту комнату. Истеричка!
- Да не могу! Ребенок выпадет!
- Ничего, не выпадет!
- Мне бы каталку!
- Сама дойдешь, барыня нашлась! Делать было нечего: поддерживая стой огромный живот, я поплелась в родовую и стала, как неопытный скалолаз, мучительно заползать на высоченное кресло громадных размеров.
- Помогите, трудно же!
- Ничего! Сама, сама! Как рожать - так им трудно. А как спариваться - так прям как кролики. Любишь кататься - люби и саночки возить!
От таких обидных слов я просто потеряла дар речи. Между схватками успела злорадно подумать, что эта мегера, которой рожать не дано вообще, мне просто завидует. Но тут меня вновь пронзила нечеловеческая боль. У меня начался последний этап родов - потуги.
Вокруг моего «трона» собрались два врача, медсестра, акушерка. Они были нисколько не взволнованы моими страданиями. Немудрено: подобное зрелище им не в новинку. Однако стоило одному из эскулапов прикоснуться к моему лоснящемуся животу (кожа на нем была натянута так, что ее можно было сравнить с зеркальной поверхностью), как я издала такой утробный рев, что сама испугалась.
От болевого шока я уже ничего не понимала и не контролировала себя. «Тужься!» - кричали мне со всех сторон, но я не соображала, как это делать.
- Делайте мне кесарево! - вопила я не своим голосом между потугами. - Мы заплатим, сколько скажете! Стяжатели!
- Сама, сама! - неслось в ответ.
Спорить не было сил. Истерика с угрозами в адрес персонала больницы и нецензурными ругательствами ни к чему не привела. Мои мучительные роды продолжались. Адская, дикая боль уже не отпускала ни на минуту. Вот еще один рывок - и я… оторвала металлическую ручку от этого окаянного кресла. В затуманенное сознание пробилось: «Ах, она еще и инвентарь сломала!»
Между потугами, когда мне разрешали отдохнуть, я с завистью смотрела сквозь стеклянную перегородку на свою счастливую соседку, которая уже только что отмучилась, а теперь с нежностью обнимала и разглядывала своего новорожденного малыша. Ее мучения были позади. Я попыталась взять себя в руки и сосредоточиться на мысли о том, что мои мучения тоже скоро закончатся…
И вот из меня вынули все внутренности. Пустота, и нет больше боли. Что-то теплое, живое, как рыбка, выплыло из моего измученного тела, и от меня осталась одна пустая оболочка. Медики суетились вокруг крошечного розового комочка, и мне, показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я услышала какие-то непонятные жалобные звуки, напоминающие мяуканье котенка.
- Мальчик! - произнес кто-то.
- Покажите, покажите! - мне показалось, что я душераздирающе закричала, а на самом деле обессилено прошептала. Мне плюхнули на живот моего кроху. Неописуемое чувство! Счастье! Облегчение! Какой же он красивый!..
Богдану уже три года. Скоро у него родится сестричка. Меня спрашивают:
- Наташка, ну-ка, расскажи, только честно, страшно рожать?
И я им с улыбкой отвечаю:
- Страшно. Страшно… приятно.
История из роддома — Почем нынче детки
2014, . Все права защищены.
17.05.2009
Дело было в роддоме №1 г.Кургана.
Итак, декабрь 1993 года .
Решив, что наша семья созрела для пополнения, мы решили наконец родить ребенка. Правда, затянулось это на полтора года. В моей карте уже лежало направление в кабинет по бесплодию, когда я узнала, что беременна. Выждав для верности ещё пару недель, я отправилась в женскую консультацию. Меня посмотрела врач и молча выписала направление на аборт . Я тупо уставилась на эту бумажку и чуть не разревелась. Какой аборт? Мы же так долго ждали! Врач вздохнула, безразлично пожала плечиками и стала писать направления на анализы.
При этом она сухо изрекла:
- Я надеюсь, вы понимаете, что делаете.
- Конечно понимаю! Нам нужен этот ребенок!
Вот так во мне зародилась и стала расти новая жизнь. Самое чудесное - ощущать шевеления. Это что-то совершенно необъяснимое, и ни на что не похожее. Я могла часами наблюдать за своим животом, разговаривала с ним, укачивала, пела песенки. Вечерами меня сменял муж. Он говорил почему-то прямо в пуп, ловил выпячивающиеся локти, коленки, гладил по головке, и жалел, что его не пускают со мной в кабинет УЗИ, чтобы посмотреть на малыша. (Тогда мужчин дальше порога в ЖК не пускали).
Литературы по беременности и родам тогда было мало (Ека-мамы то же не было, прим.Редакции ). Обычные врачи были не больно словоохотливы, просто делали свою работу. Подруга принесла книжку немецкого доктора, где было море информации и замечательная табличка, по которой, зная дату зачатия (а я её знала!), можно было определить дату родов. Всего две цифры. И мои роды приходились на 14 декабря, после дня рождения мужа.
Меня постоянно грозились положить на сохранение. Наверное потому, что меня всю беременность мучил токсикоз, отеки и страшная изжога. Это то, что я чувствовала. Но было ещё что-то, из-за чего я ушла с работы и лежала дома, навещаемая акушеркой. Я уговорила врача подождать хотя бы дня рождения мужа. 4 декабря мы отметили его 25-ти летие и на следующий день с вещами, отбыли в роддом.
В коридоре тосковала ещё одна такая пара. Вместе мы провели в ожидании минут 40. Пока большая, грубоватая тетка нас не забрала в приемный покой.
Быстро ко мне! Обе! Карты! - Она командовала как американский сержант. Хорошенькое начало. Нас понемногу начинало потряхивать.
Нас переодели, вторую женщину обработали санитарки. Будучи осведомлена, как это делается в гинекологиях, я позаботилась о себе дома. Помылась, постриглась и побрилась. Но проверить меня проверили. На слово верить не захотели. Унизительная процедура. Это ещё хуже, чем когда тебе, как лошади, заглядывают в зубы. Меня поместили на 3 этаж на сохранение. За дверью - 2 палаты на 2 и 3 человека, душ, туалет. Жуткие серые стены. Мрачная, молчаливая соседка, имени которой я уже не помню. Целыми днями процедуры, помоечного вида и вкуса еда и страшные истории соседок по этажу про роды. Я читала книжки. Радовал бесплатный таксофон в коридоре, по которому можно было связаться с родными.
Регулярные осмотры на кресле. На второй день врач спросила, когда мне рожать. Я ответила, что в карте все написано. Она посмотрела на меня, как на последнюю тупую в этом мире, и заявила:
- Я не спрашиваю, что написано в карте, я спрашиваю, какой у тебя срок и когда ты собираешь рожать.
Я ответила, что 14-го. Так она и записала.
Пришлось настраиваться именно на эту дату. Своим 13-го вечером я сообщила, что если утром не позвоню, значит рожаю. В ночь с 13 на 14 не спала, было как-то некомфортно, читала, бродила по пустым коридорам, чем сильно раздражала медсестру, и она постоянно ворчала, чтобы я не шаталась тут, а шла спать. Я спросила, если начнутся схватки, что делать?
- Чему учили, то и делай.
Часов в 5 утра начались схватки и я стала послушно их засекать, и продыхивать. В 7 растолкала заспанную медсестру, чтобы та пригласила врача. Врач посмотрела и сказала, что во всю идет раскрытие. И опять отправила меня спать. Лежать становилось неудобно. Зато ходить было замечательно. Причем ходить быстро, из одного конца коридора в другой. Я топала, кряхтела и пыхтела с часами в руках. Видимо когда я совсем всем надоела, меня отправили почему-то в боксы, на 1 этаж, как потом объяснили, в карте было написано - насморк. Но написано-то было 2-3 недели назад! И я здорова как лошадь! Из моей одежды на мне оставили только тапочки, заботливо пожалев домашнюю батистовую сорочку и халатик, и выдав короткую, в коричневых пятнах рогожку с разрезом до пупа. Меня побрили насухо, с проплешинами, ссадинами, поставили клизму и повели через весь коридор в родблок. Между ног страшно саднило и кровоточили раны, содержимое кишечника срочно просилось наружу, тянуло спину.
Бокс представлял собой две маленькие родовые с кушетками, креслами и детскими столами. Какое счастье - там же был туалет и душ! Но почему-то без света и без дверей. Без дверей, потому что там не было света. Постоянно туда-сюда шмыгала санитарка с тряпкой. Что мыла и чем, не понятно. Просто дежурно елозила по полу.
Меня уложили на голую кушетку и воткнули в руку капельницу. На мои вопросы мне не отвечали. Что ставят, зачем? Черт его знает. Так надо! Или - прописано! После капельницы меня начало крутить так, словно курицу при разделке, такое ощущение было, что мне в бедрах выворачивают ноги, вот-вот выдернут из таза. По сравнению с предыдущими схватками, эти казались невыносимыми. Накатывали резко, отдавая острой болью в каждую клетку. Я дышала, массировала одной рукой точки. Хотелось пить. Я попросила санитарку дать мне воды и позвать кого-нибудь. Санитарка рявкнула, что когда надо будет, тогда и придут. Но воды дала. Налила прямо из-под крана и поставила у меня за головой, на кушетку. Как извернуться, чтобы взять этот стакан - вопрос. Я поинтересовалась, можно ли мне получить его в руки. Тишина. В итоге размахиваний руками в поисках стакана, на очередной схватке, я его просто смахнула на пол. Стакан вдребезги. На шум прибежала санитарка и в красочной матерной форме я узнала все о себе, своей маме и будущем ребенке. Досталось даже мужу. Его заочно обязали вкрутить все отсутствующие лампочки. В уплату за разбитое казенное имущество. На её вопли пришла медсестра, потом врач. Посмотрел меня, подавил, потрогал внутри, взял длинную спицу и на мой вопль «Зачем?!» спокойно ответил: «Проколем пузырь». Побежала теплая водичка. Воды чистые. Это хорошо. И тут приходит ещё одна медсестра со второй стойкой. Во вторую руку мне ставят ещё одну капельницу. Все уходят, сообщив медсестре, что я ещё часа 3-4 пролежу. Меня хватило на полчаса. Я извивалась, рычала, скрипела зубами, стонала, дышала и просила соседку по палате, которая могла хотя бы ходить и делать необходимые упражнения, позвать врача. Пришел. Постоял у окна. Сказал вести себя пристойно и не орать. На схватках массировать точки. Точки??? Чем?? У меня обе руки заняты!!! На это он только пожал плечами: «Ну, уж как-нибудь...» И вышел.
Чувствую, начались потуги. Я терплю, дышу, как положено, чувствую - что-то мешает. Потом выдернула одну капельницу, потрогала рукой - головка! Тепленькая, круглая, твердая и… волосики! Вот тут я заорала по-настоящему. Прибежала акушерка, потом ещё и ещё люди в белых халатах. Вопят, чтобы я не лезла руками куда не надо. Велят вставать и перебираться на стол. А я почему-то боюсь, что из меня вот-вот выпадет ребенок, и пытаюсь держать руки наготове. По пути на мои ноги надевают бахилы. На одной так и остался болтаться на пальцах. Пока я забиралась на кресло, кто-то из врачей полистал мою карту. Потом возглас: «Так у неё ж показания - узкий таз!» Вызвали бригаду с анестезиологом. В родовой не повернуться стало. Переговариваются, на меня косятся, листают карту. Я ничего не слышу, но понимаю, что что-то не так. Готовят аппаратуру...
Мне досталось супер-кресло. На столе не оказалось поручней, за которые держаться и подколенники на разных уровнях. Спинка не поднимается и под спину меня держали медсестры. Я неожиданно ругнулась и чуть не получила от акушерки. Потом я просто заревела: «Родненькие, вы хоть говорите, что и как делать, из головы всё вылетело, да и боюсь я!!!» Вот тут со мной заговорили, как с человеком, и все показали-рассказали. Спасибо. Родила я почти сидя и весь процесс видела своими глазами. Как только болезненные схватки закончились, все остальное уже казалось раем. Я видела, как рождалась головка, как выныривали плечики и как следом выскочила она сама. Самое забавное, когда видишь, как она рождается, тужишься инстинктивно: вот сейчас, нет, чуть подождать, сейчас можно. И выдавливаешь её из себя. Вернее рожаешь. Послед родила без особенностей. Легко и буднично. Я четко запомнила рыжую кудрявую головку, личико с красными пятнами и помятое ухо. Моя. Такое подменить невозможно.
Потом меня совсем чуть заштопали - пара швов. Без наркоза. Что было весьма ощутимо. Пока врач шила, мужской голос от окна произнес: «Вот так можем, с узким тазом и сами! А вы - кесарить, кесарить. Можем же!»
Дочка заорала сразу, как только родилась. Монотонно, визгливо, так, что у всех уши закладывало. Её обрабатывали на соседнем столе. У меня резало глаза, оказалось полопались сосуды, страшно болела голова и хотелось только покоя. Дочку на руки не давали. Я перелезла со стола на ту же голую кушетку и стала проваливаться в сон. Дочка продолжала кричать и я попросила или дать мне её, или унести отсюда, и просила что-нибудь от головы. Тошнило. Все ушли. Потом заходили все кому не лень. Кто-то обкладывал меня льдом, кто-то наоборот укрывал одеялом, кто-то залазил по самые локти в меня, и все давили на живот и из меня выходили куски похожие на печень. Положенные теоретически два часа отдыха я не прочувствовала и теперь ждала, что в палату меня хотя бы увезут. Позже пришли две медсестры. «Вставай, пойдем в палату». «Как, пешком?» «Да, ножками, ножками». Сама встать я не могла. Меня подняли и под руки повели через весь коридор. Ноги не слушались, голова раскалывалась от боли. Одним глазом я вообще не видела.
Очнулась я только через сутки. Соседка по палате грызла яблоко и напевала что-то. Детей в палате не было. Соседка рассказала мне как я рожала, как все бегали, как она рожала, как приходили ко мне родственники, и как меня не могли разбудить. В общем всё. Я ходила по стеночке, сильно кружилась голова. Я поняла, что не ела двое суток и не пила. Жадно нахваталась ледяной воды прямо из-под крана. Выходить из палаты было нельзя, это как в инфекционных боксах, где за тобой наблюдают через стекло и прямо в палату привозят еду. Туалет и душ тут же.
После ужина я пыталась принять душ. Вся спина, от ушей до колен была в засохшей крови. Еле отмокла. Потом соседка объясняла мне, как нужно пользоваться местными прокладками. Казалось - все просто - кладешь между ног кусок ткани и ходишь, зажав его бедрами. А если бедра худые и ноги в положении стоя вообще друг друга не касаются?, как и что ими можно зажимать? Трусы нельзя, бюстгальтеры тоже. Картина получалась такая: мамочки ходят по коридорам как китаянки, мелкими шажками, придерживая одной рукой через халат прокладку, другой - грудь с полотенцем, потому что постоянно течет молоко. Акробаты отдыхают.
Наша палата находилась напротив поста медсестры. И через день после родов в отделении (а именно на посту) появились студенты. Что они делали? Слушали целый день магнитофон, ржали, бутузили друг-друга и периодически уносились на каблуках в родовую. О каблуках стоит сказать особо. На них ходили все, от завотделений до санитарок. Может у них униформа такая была? Вот так целыми днями цокот по коридорам. И по головам мамочек. Теперь стоит сказать о детках. Мою мне принесли через сутки. Вот, наверное, когда я по-настоящему все осознала и обрадовалась. Я - МАМА!!! Мама!.... И все пережитое отошло на второй план. Молока было мало, дочка спала, приходилось будить. Я заметила, что она желтая. Сказала детской медсестре, можно ли распеленать дочку и посмотреть на неё. Та рявкнула, что если все будут распеленывать, то ей некогда будет работать, заматывая их обратно так как надо. На желтизну не обратила внимания. Тогда я наутро сказала об этом педиатру, завотделением, что нас курировала. Та развернула ребенка, показала мне. Я пересчитала все пальчики. Потом врач вызвала медсестру и сказала, что у девочки желтуха и её срочно нужно лечить. Когда пришла медсестра, то первым делом, очень грубо набросилась на меня, что я распеленала ребенка. «Вы что, не понимаете, что этого нельзя делать?!» Не понимала. Серьезно. Это же мой ребенок! И что за такое НЕЛЬЗЯ, которого она сама боится? Врач быстро осадила медсестру. Больше эта девушка с нами не разговаривала. А меня всегда беспокоило, как она носит деток - по три на каждой руке! Она ногами толкала двери, проскальзывала в палату, раскидывала нам их, как полешки, и уносилась дальше. Мы боялись, что когда-нибудь кого-нибудь она стукнет головой об угол. Однажды мне не принесли дочку. Причину не объяснили. Так надо. Я сама вышла и направилась в детское. Там, через стекло стала искать свою дочку. Подошел молодой доктор, спросил, чего мне здесь надо. Я сказала. Тогда он спросил фамилию. Я ответила. Он переспросил, подумал и выдал, что моя дочка в реанимации. И пошел дальше. Вот тут вокруг меня все заходило, пол, стены, потолок, все куда-то поехало и я потеряла сознание. Позже оказалось, что он просто ошибся.
Пока дочку лечили, у меня стало пропадать молоко и сцеживать для кормления было нечего. Зато у соседки оно лилось рекой. За минуту она без труда нацеживала мою бутылочку. Спасибо тебе, Танюш, за то, что помогла мне и моей дочке!
В коридоре, напротив детского отделения, был закуток, где на плитке готовили смесь деткам. Кроме того, их подпаивали глюкозой и водой. Зачем - я не знаю. В закутке было грязновато, не убрано, в тазике валялись бутылочки и соски.
Через 10 дней после родов меня выписали. На ребенка медсестры надели все, что было приготовлено и домой я принесла вспотевший и вопящий сверток. Вдвоем ещё с одной выписывающейся мы одевались в комнатушке с одним стулом. Нужно было где-то разложить зимние вещи, что принесли мужья, и просто присесть, чтобы натянуть колготки. Детей одевали тут же, на пеленальнике. Было тесно и жарко. На выписку пришли ещё врачи. Мы их сухо поблагодарили, и на предложение приходить ещё завопили в голос - нет! Без цветов и подарков, медперсонал грустно удалился. А мы разъехались по домам.
Хватило мне моих воспоминаний на много-много лет. Второй раз рожать я туда не пойду. Впечатления не самые приятные. Остается завидовать девочкам, кто быстро забыл и кому попался хороший персонал. С чисто человеческим отношением. Милосердия ещё никто не отменял. Ведь это для персонала все буднично, а для нас - тяжелейшее испытание. Хочется если не заботы, так хотя бы внимания и понимания. Это ведь не завод по производству лялек , это - родильный дом . И не стоит делать из него бездушный конвейер.
Кто-то жалуется на низкие зарплаты, кто-то оправдывает такое поведение персонала тем, что мол как платят, на столько и работают, но простите, дорогие медработники, вас никто не заставляет здесь работать. Вы сами выбрали профессию, пришли сюда и свою работу выполняете добровольно, и раз продали свои услуги за такие деньги, то будьте добры выполнять работу качественно. С живыми людьми работаете, однако. Низкий поклон и большое спасибо тем, кто это осознает.
P.S. На фото вверху - Я с дочкой, ниже - моя красавица!
Вот я на мамусике уже 8 с чем то месяцев! все не решалась написать об этом...но вот все таки расскажу обо всем и всем! К сожаления, я не одна на этом форуме у кого умерли детки...а когда читаешь сам пережив такое, становится как то легче....
Вышла замуж я в 17 лет! и с самого первого дня замужества я мечтала о ребенка, но знала что могут возникнуть с этим трудности, так как месячные у меня нерегулярные(гормональное нарушение). Прошел год...два... три.... и НИЧЕГО! за эти три года я у каких только врачей не была - многие говорили "никуда не ходи успокойся, тебе еще 20 лет нету...организм значит не готов к беременности.просто подожди!"
Я как упертая лечилась..пила гормоны... и ждала! и вот в один день я пришла на УЗИ труб, посмотреть их проходимость...трубы проходимы оказались, НО врач сказал что в матке ОГРОМНЫЕ полипы и отправил на выскабливание...ОН НИЧЕГО НЕ ЗАМЕТИЛ, А Я БЫЛА УЖЕ БЕРЕМЕННА КАК 3 НЕДЕЛИ(и это были не полипы, а разросшаяся ткань при беремнности)....я легла в больницу, меня вычистили, незнаю каким чудом, но ребенок остался в матке. С ЭТОГО МОМЕНТА ВСЕ РАЗВИТИЕ ПЛОДА БЫЛО НАРУШЕНО! мне назначили курс антибиотиков после операции - очень сильные! я все пропила. Кстати полипы удаляли уже на 5 недели беременности и НИЧЕГО НЕ ЗАМЕТИЛИ ОПЯТЬ! И делали выскабливание на фоне задержки (не имели права) сказав просто сделать тест, кот был отрицательным
Так вот меня стало тошнить, мне было так плохо, я аж плакала, автоматически купила тест_ и тут увидела две полоски...никакой радости не было был ШОК!
Я бегом к этому своему врачу, который отправил на выскабливание, он сам испугался, муж ему чуть рожу не набил. Он сделал УЗИ - один живой плод, срок 6-7 недель, есть сердцебеение. Сказал что от выскабливания стенка матки очень тонкая, а поскольку плод закрепился, когда он начнет расти, то матка порвется! короче попала в больницу...лежалал на сохранение. Ребенка решили сохранять - МЫ ЖДАЛИ ЕГО ТРИ ГОДА!
З а время беремнности три раза лежала с маточными кровотечениями, с отслойкой плаценты(последствия выскабливания). В 16 недель нам сказали на УЗИ - нижизнеспособный фенотип...нужно делать аборт, он все равно не выживет! Мало сказать что я рыдала, я просто чуть не родила там в кабинете, у меня была истерика, я материла всех врачей на свете!
Аборт делать не стала, я все надеелась что ЭТО ошибка...и ходила оставшую беременность СЧАСТЛИВАЯ! я так любила свой живот, все время любовалась в зеркало, и не верила УЗИ, хотя знала, что это правда! Я верующая, ходила в храм и аборт сделать просто бы не смогла. НЕ МОГЛА УБИТЬ СВОеГО РЕБЕНКА, ДАЖЕ БОЛЬНОГО! Сказала будь что будет! Муж как мог меня поддерживал! я ходила покупала дет вещи, вообщем готовилась!
В 36 недель у меня отошли воды...я стала собиратся в роддом...позвонила мужу...у меня хлынула кровь оттуда фонтаном...когда приехала скорая и муж, я вообще была еле живая! скорая приехала за 3 минуты, если б позже, то....
У меня сразу начались сильные схватки, при каждой схватке кровь фонтаном! меня с мигалкой привезли в роддом! все роженицы, которые увидели меня, сразу перестали рожать! я представляю что это было! море крови и сильные схватки! дальше я ничего не помню!
Проснулась я после наркоза...все вокруг ходуном...а внутри ощущение пустоты! ко мне подощла группа из 8 врачей! они все что то говорили, но я поняла одно, что родила девочку, которая тут же умерла! Слезы, крики и истерика! потом ко мне пустили мужа...мы молча на друг друга смотрели...я плакала! он сказал что акушерка покрестила дочку и назвала ее Машей! что теперь мы сможем за нее молится! Потом мне эта акушерка рассказывала, что когда он увидел дочку, то плакал!(он никогда в жизни не плакал)
Я ее не видела...и не хотела! Просто не смогла бы дальше жить! ПОхороны прошли без меня...я 10 дней провела в больнице...мне перелили 2,5 литра крови!
И вместо поздравлений мне звонили выразить соболезнования! Поэтому я всегда искренне радуюсь когда на форуме кого то поздравляют с рождением ребеночка! я думаю - это такое счастье!
Потом мы ездили на могилку...маленький крестик и написана дата рождения и дата смерти - один день!
Когда писала даже не плакала...просто время лечит!Слава Богу за все! я хотя бы осталась жива... Значит так надо было!
Просто так хочется ВСЕХ ПРЕДОСТЕРЕЧЬ - НИКОГДА НЕ ДЕЛАЙТЕ НИКАКИХ ПРОЦЕДУР...пока вы не будете уверены насчет беременности! Не доверяйте слепо врачам, они тоже люди и могут ошибаться...
Это совсем не праздничная и невесёлая миниатюра.
Однажды я забеременела, и собралась рожать. Рожать было необходимо – и муж был бесплодный, да и возраст уже поджимал, всё-таки 33 года.
Спросите - почему муж не лечился? Не захотел он, он, вернее начинал, но так как это вопрос не быстрый, то он выбрал – водку. Спросите – зачем с таким жить осталась и не развелась? А потому, что с самого детства одна – ни подруг, толком, ни, естественно, друзей. Вышла замуж за того, кто задержался надолго.
Скажу честно, в 19 лет я рожать от этого человека не стала, и в страшном сне себе представить не могла, что замуж за него пойду. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает. А, когда собралась, мне было 24 года, от мужа родить – он уже не мог.
То, что муж бесплодный, я не придумала – мы ходили в больницу, проверялись. Естественно, если женщина не может зачать, значит - она и виновата. Но, меня проверили – всё нормально, а вот у него 2% живых.
Это к вопросу – почему женщины не рожают.
Так вот, однажды я забеременела, причём, не от кого-нибудь, а от любимого человека. Это была любовь с первого взгляда, а не тупое удовлетворение своей похоти.
Как же я была счастлива, как же я ждала этого ребёнка!
Беременность была отличная, все анализы в норме, к врачу ходила, как надо. Даже токсикоза не было, из еды ни на что меня не тянуло, поправилась на 8 кг., в общем – всё прекрасно.
Настало время ехать в роддом.
Я знала, что время подошло, и уже обязательно надо ехать, но что-то меня держало. В этот же день мне домой позвонила врач-гинеколог, которая меня наблюдала, и я поехала.
Учитывая то, что у меня отличная беременность, я не стала выбирать какой-нибудь «крутой» роддом, и поехала в тот, который был прикреплён к нашему району.
В родильный дом я прибыла вечером, ночью у меня начались схватки, под утро стало совсем больно. В 8 часов утра я сделала УЗИ и меня осмотрела зав. отделением, сказала, что всё хорошо и я к 10 часам вечера рожу.
Тут начались мои мучения. Ночь не спала, есть, естественно, ничего не ела, боли ужасные.
Опытные женщины мне сказали, что чтобы всё хорошо завершилось, надо заплатить своему врачу, который будет принимать роды. Роды у меня должна была принимать та самая зав.отделением, которая меня и осматривала. Я заплатила, сказав, что заранее за всё благодарна.
Вот тут начинаются продолжаться мои страдания. Воды отошли в 18 часов, продолжаются жуткие боли. Шейка матки раскрывается только на три сантиметра. Я прошу какое-нибудь обезболивающее – терпеть уже невозможно, уже около 10 часов мучаюсь. Мне ставят через позвоночник лидокаин. Это помогает, но минут на 10.
Уже час ночи, я начинаю умолять, чтобы мне сделали кесарево сечение, на это мне говорит моя врач, что у меня нет показаний к кесареву. И только, когда она взяла, и очередной раз послушала сердцебиение плода, и толком ничего не услышав, меня начали готовить к операции.
Дальше было тоже интересно.
Сначала мне поставили укол лидокаина, проведя чем-то по животу, врач спросила:
- Чувствуешь?
- Да – ответила я.
Потом мне поставили ещё.
- Чувствуешь?
- Да!
Я слышала разговор врачей.
- Ты, наверно, была раньше наркоманкой, раз всё чувствуешь! – заявила одна из врачей.
Потом мне сделали общий наркоз, и я уже ничего не чувствовала.
Очнулась я на рассвете в реанимации. Начала требовать к себе врача, чтобы узнать, что с ребёнком. Врач, принимавшая у меня роды, пришла, в каком-то помятом состоянии. Она рассказала мне жуткую историю, что у ребёнка была ТРИЖДЫ обмотана пуповина вокруг шеи, и вообще он не выживет.
К 10 часам ко мне в реанимацию опять пришла моя врач, и я ей дала свою «сотку», и оставшиеся деньги, так как в реанимации положить их было некуда.
Сначала сказали, что я могу сходить, посмотреть на своего ребёнка, но потом меня перевели в другое отделение, и все замолчали.
В отделении гинекологии я пролежала 5 дней, и только перед выпиской узнала, что ребёнок умер через 10 часов после рождения.
Мои родственники были в больнице в это время и узнали о трагедии сразу же, они говорили с врачом, принимавшей роды. Как рассказывала потом моя мать, её всю трясло, и она сказала: «извините, у меня такое за 20 лет впервые». Хоть телефон вернула, и то – спасибо!
Вообще, в этой больнице происходили и ещё интересные вещи.
Принесли мне мои родственники плавленый сыр. Такой, в круглой коробочке, где лежат сырки, нарезанные треугольными дольками. Таких коробочек было две – одни сырки со вкусом бекона, а другие со вкусом грибов. Позже, по телефону меня спросили:
- Тебе какой сыр больше понравился?
- Как какой? Мне передали только одну коробочку, и то на половину пустую.
Потом мне приносили в больницу ещё суп из курицы, и я даже обрадовалась, увидев в банке с супом мелкие куриные кусочки. «Как здорово они догадались сделать!» - подумала я. Оказывается с супом ещё предали и пол курицы, но та таинственно исчезла.
Видимо, совсем голодали медсёстры в этой больнице!
Выписавшись, я ходила к патологоанатому, узнать причину смерти ребёнка, он сказал, что было кровоизлияние почти во все органы, а в остальном ребёнок был абсолютно здоров.
Ах, эти два слова «если бы»!
Если бы я поехала в другую больницу…, если бы мне сразу сделали кесарево…, если бы…, если бы… .
И ещё наших врачах-профессорах.
Случилась со мной плохая неврологическая болезнь, мне тогда помог один врач.
Тогда он мне помог, спасибо ему за это, потом я стала замечать за собой нехорошие признаки поведения, которых раньше не было. Я сказала об этом своему профессору. Он мне посоветовал попить таблетки на травах. Между тем, моё состояние становилось всё хуже и хуже. И только когда я прошла обследование уже под руководством другого врача, тогда выяснилось, что всё уже запущено и я – инвалид.
Если бы он вовремя отправил меня на обследование, сейчас я бы была здорова.
Если бы...
А мой профессор мне заявил: «извини, это моё упущение».
Короче, бобло все горазды брать, причём неплохое, а делать ничего не хотят. Никого ничего, кроме денег не трогает!
Рецензии
Это конечно страшно... Представляю рожениц у которых нет денег, если за деньги так. Как жить с этим дальше не понимаю...
У меня был в тюрьме друг - он был убийца, глубоко несчастный человек, медленно сошедший сума и застреленный на высоченной трубе котельной в зоне снайпером.
Николай. Я сам читал его обвинительный приговор, пытаясь помочь юридически, так как судьба его самого и его семьи меня потрясла.
Жил он в Луганской губерне в конце 80-х, был женат,имел двоих детей,был счастлив... Как-то его младший сынишка баловался со старшим на улице спичками и краской, у старшего держащего краску загорелась рука и банка из которой он лил краску пытаясь разжечь огонь... Когда руку обожгло немного старший откинул банку в сторону испугавшись и попал ею в младшего... Огонь и краска обожгли ножки ребенку трех лет. Дети прибежали домой и родители вызвали скорую. Врач осмотрел ожеги ребенка и уколол обезбаливающее и ребенка повезли с мамой в больницу... пока доехал умер, оказалось ребенку нельзя было колоть это обезбаливающее, врач не сделал пробы на реакцию организма ребенку, итог смерть от аллергии на препарат. Ребенка похоронили, сильно ругали старшего... Реакция матери на смерть сына произошла сразу же в больнице - мозг не выдержал и она сошла сума, замкнулась в своем мире... Отец и муж ее Николай - парень до 35 лет стал винить во всем врача... Шутка ли, сын и жена... Потеря была велика. Главное-Николай пытался поговорить с врачем, услышать от него объяснения и осознание того, что по его вине, из-за его не профессианальности умер его сын. Но врач избегал его, по телефону хамил и говорил идите жалуйтесь руководству. Закончилось тем, что Николай выследил этого врача в больнице, войдя в кабинет потребовал объяснений, в кабинете был пациент на приеме и врач нахрапом приказал немедленно выйти выталкивая Николая за двери... 17 ножевых ранений, 15 уже в конвульсирующее смертью тело, второй удар пришелся точно в сердце... 10 лет лишения свободы, человек медленно сходил сума от несправедливости мира, через пять лет в зоне он вылез на трубу завода и требовал прокурора, что бы тот разобрался, так как все его жалобы отклоняли. Там его и застрелил снайпер, ведь иначе он спускаться не хотел, а прокурор приехал и итог был. Вот так вот живут или жили другие... Простите, что написал об этом... Нашло воспоминание после ваших строк. Поэтому и пуста моя душа.
Дорогие девушки, позвольте мне поведать мой грустный рассказ о моем опыте ведения беременности и родов в ПМЦ. Считаю своим долгом предупредить вас, что бы вам не пришлось пережить тот кошмар, который пережила я.
Итак, познакомлю вас со своей драматической историей:
В июле я стала наблюдать свою первую беременность в клинике «Мать и Дитя» на Савеловской у Лариной Е. Б. по контракту «Ведение беременности с третьего триместра». До этого я с мужем проживала в Японии, там работает супруг, и наблюдалась там. Мною были предоставлены результаты 2 УЗИ, согласно которым, ПДР по размерам ребенка — 12 октября, что на 9 дней позже ПДР по менструации, что так же подтвердили УЗИ, проведенные в клинике «Мать и Дитя». Я обьяснила Г-же Лариной, что у меня всегда был нерегулярный цикл, продолжительностью более 35 дней, так же часто бывали задержки. В устной беседе врач признала, что истиный срок меньше, но в документации писала срок беременности исходя из даты менструации. Так же Г-жа Ларина не раз повторяла, глядя на календарь, что я должна родить до 10 октября. Доктор не стала датировать беременность по результатам УЗИ, напротив, для стимуляции роста ребенка, мне были назначены Актавегин и витамин Е. Дозировку капсулы витамина Е мне не сообщили, сказав, что все капсулы «абсолютно одинаковые».
22 сентября, на сроке 37 недель по УЗИ, Г-жа Ларина провела мне осмотр на кресле, сказав, что моя шейка соответствует шейке на 38 неделе. После этого меня попросили «положить ладошки под попу и придвинуться поближе». В течении нескольких минут Г-жа Ларина «что -то делала с моей шейкой матки», очевидно, стараясь достать слизистую пробку. Г- жа Ларина не спросила моего разрешение до производимой манипуляции и не проинформировала о ней после. Врач сказала мне: если не родите, то на приеме 6 сентября, нужно будет «выбрать день». После приема я почувствовала очень сильную глухую тяжелую боль внизу живота, ночью я проснулась от острой боли, только утром я почувствовала облегчение.
6 октября на приеме, прямо с порога меня спросили «почему я не рожаю», получается попытка г-жи Лариной вызвать у меня роды не удалась. Я показала результаты КТГ и УЗИ, проведенными до приема, которые были в полном порядке. Г-же Ларина сказала, «что пока все работает, но мы не можем знать когда произойдет срыв». Я стала выражать сомнения и свои опасения насчет индукции родов, т.к. срок по ранним УЗИ был только 39 недель!!! На момент приема вес ребенка был 3100 г. В мой адрес последовали угрозы, запугивания тяжелыми осложнениями у ребенка, врач сказала: «что мой малыш захлебнется мекониальными водами и будет лежать в реанимации». После проведенного осмотра врач сказала: «На мой вкус вы должны рожать 10, но приезжайте 11 октября в ПМЦ, если шейка такая же, то нужно будет вечером госпитализироваться, мы поставивам в шейку матки расширяющий баллон, а утром вводиться гель с простагландинами, который запускает схватки.» Врач уверила меня, что индуцированные роды абсолютно такие же, как естественные и что не навредят ребенку, а что моему малышу навредит «находиться в матке со старой плацентой». На мое предложение прислать первое УЗИ врач, к сожалению, не отреагировала. После этого приема у меня очень сильно ухудшилось психологическое состояние, я перестала спать ночами.
10 октября мы с мужем поехали в ПМЦ, с целью поменять врача на роды. Заведущая Зорина Е.Н. посоветовала Балицкого С.П., к которому мы сразу попали на прием.
Проведя осмотр и собрав анамнез Г-н Балицкий признал, что истинный срок меньше, чем срок по менструации и сказал, что можно провести амниотомию, т.к. шейка зрелая: пропускает два пальца и укороченная. Так же несмотря на хороший мазок, доктор «на всякий случай» назначил вставлять антибиотик Тержинан. Врач посмотрел на календарь и велел прийти на прием 16 октября.
На приеме 16 октября Г-н Балицкий сказал: «Вы согласны, что пора рожать, меня за 42 неделю по менструации уже могут расстрелять». Г-н Балицкий очень жестко говорил, что «завтра нам нужно рожать». После осмотра, Г-н Балицкий настаивал, что «хоть шейка и пропускает два толстых пальца и укороченна, на его вкус она чуть плотновата и он все таки хочет ввести гель». Он заявил, что через имеющееся отверстие ребенок не вылезет!!! Доктор заверил нас, что гель не влияет на харктер схваткок и продолжительность родов, а только дает толчек к родам и помогает шейке расслабится. Г-н Балицкий велел явиться в 6 утра, в это время у него начиналось дежурство в родовом отделении. Я предупредила, что у моей мамы два раза были послеродовые кровотечения.
К своей беде, мы поверили и доверились Г-ну Балицкому. Нас ввело в заблуждение, что г-н Балицкий является акушер – гинекологом Пеританального Медицинского Центра, а так же хорошие отзывы в интернете (это сейчас я понимаю, что большинство из них фальшивые!!!)
17 октября, после бессонной ночи, мы приехали с мужем в ПМЦ. В родзале врач с медсестрой встретили меня, уже готовые вводить гель. Я сказала врачу, что боюсь, он признался, что тоже и предложил «бояться вместе».
В 7.50 мне был введен гель «Препидил». Вскоре акушерка Н. В. Орлова заметила, что на мониторе у меня пошли хорошие схватки.
В 8.40 врач провел осмотр и сказал, что «гель подействовал» и сразу же проколол околоплодный пузырь, отметив, что воды чистые. Через несколько минут начались очень болезненные схватки с интервалом 2 минуты. Доктор, проявил «находчивость» и велел медсестрам поставить мне капельницу «Папаверин Дибазол». Накануне родов, я пыталась обьяснить Г-ну Балицкому, что по результатам допплера у меня расслабленные маточные сосуды, что подтвердил допплер непосредственно перед родовозбуждением, так же я гипотоник. Я услышала разговор медсестер, одна из них удивилась подобному назначению. Привязанная к капельнице и КТГ я извиваясь на кушетке, не имея возможности менять положение тела. Для тех кто не знает: комбинацию Папаверин Дибазол используют при гипертонических кризах в уколах, в капельницах же, практически, не применяется. И что самое интересное: Папаверин в комбинации с Дибазолом оказывает очень сильное расслабляющее действие на мускулатуру матки, расслабля ее, а так же снижает тонус сосудов, (которые после родов должны сократиться), усиливают кровоснабжение и резко снижает давление. Получилась диспропорция, доктор дал гипердозу гормональной стимуляции, тут же начались сильнейшие схватки, как перед потугами, а в качестве противодействия, он стал расслаблять матку. Я консультировалась с очень уважаемыми специалистами, все в один голос сказали, что подобной диспропорцией врач подверг меня колосальному риску кровотечения, кровоизлияния и серьезной отслойки плаценты! Доктора сказали, что я могла потерять ребенка!
В 9.30 врач отпустил меня «гулять» по коридору, муж катил капельницу. Через некоторое время Г-н Балицкий увидил мои страдания в коридоре и сказал «пойдемте ставить анестезию». Схватки шли уже каждую минуту.
В 10.20 Анестезиолог Пронин А. Е. поставил мне эпидуральную анестезию, после чего у меня начался сильный тремор, анестезиолог вколол мне Трамадол (наркотическое обезболивающее) внутривенно для расслабления и пообещал снизить блок анестезии на потуги. Я почувствовала дурман и стала засыпать, но меня разбудил запах калловых масс. У меня началось интенсивное опорожнение кишечника. Медсестра тревожно отметила, что у меня низкое давление, я сказала, что я гипотоник.
Около полудня пришел врач, Наталья как раз вытирала последние фекалии, он сказал что: «полное открытие, сейчас будем рожать» и довольный удалился. Страшно представить, что испытывал в это время малыш, из за капавшихся мне расслабляющий медикаментов, снизившимся давлением у меня и все это при сильнейших, почти беспрерывных схватках.
Вскоре трансформировали кресло и отцепили Папаверин с Дибазолом. К сожалению, Г-н Балицкий не предупредил анестезиолога о необходимости снизить блок эпидуральной анестезии, из за которой, я абсолютно ничего не чувствовала. Как правильно тужиться, мне обьяснили только после моей неправильной попытки. Я поняла, что что — то идет не так, врач сразу стал весь мокрый и давил рукой на живот, кричав: «Ты не правильно тужишься!.» Я увидела ножницы, и, как наивная дурочка, молила: «Не нужно резать». На что доктор, сурово парировал: «Вы не о том думаете!». Интересно, о чем думал доктор Балицкий, когда так разогнал роды, и только успевал по пунктам проводить манипуляцию за манипуляцию, полностью лишив меня возможности учавствовать в своих родах. Акушерка сделала разрез, врачу он показался недостаточным, Наталья, с недовольной гримасой вынуждена была подчиниться и углубила рану, направив боковой разрез вниз.
В 1.30 моего ребенка извлекли, было всего три потуги, сразу перерезали пуповину, мне не показали ребенка и тут же забрали на пеленальный столик, ничего мне не сказав про его состояние и про проводимые процедуры.
К сожалению, врач сразу забыл про меня и смотрел как реанимируют ребенка, который вяло закричал. После такого количества расслабляющий препаратов и агрессивной стимуляции мне не дали препаратов сокращающих матку. Акушерка, наблюдавшая за мной, сразу заметила начавшееся гипотоническое кровотечение. К сожалению, г-н Балицкий стал звать анестезиолога и зав. отделением Ероян Л.Х., дежуревшую в тот день, на подмогу, когда кровотечение уже было в полном разгаре. Промедления г-на Балицкого привели к тому, что я потеряла большое количество крови. Кровотечение могло бы иметь тяжкие последствия, меня спасла хорошая свертываемость крови, по результатам коагулограммы она находилось на верхней границе нормы.
После остановки кровотечения зашли несколько студентов во главе с дежурным врачом, похожую на Прядко Е.С. Студенты с интересом наблюдали за исходом «интересного случая» и как доктор мяла мою матку. Допуск студентов произошел без моего предварительного согласия, что является нарушением моих прав, как пациента.
Неправильные действия Балицкого С. П. (агрессивная гормональная стимуляция, приведшая к каскаду вмешательств, одновременно с применение большого количества расслабляющий медикаментов) повлекло за собой печальные последствия для моего здоровья и здоровья моего сына, а именно:
— Ишемически — гипоксическим повреждением головного мозга моего ребенка, у ребенка нашли двухстороннее кровоизлияние в мозгу и кисты. — Необходимость срочно извлечь ребенка повлекла за собой решение Балицкого С. П. произвести глубокий разрез.
Несмотря на то, что Г- н Балицкий позвал старшего врача Борец М.В. помочь зашить разрез, сформировался несостоятельный рубец, который достовляет мне сексуальный и бытовой дискомфорт, тем самым сильно снижая мое качество жизни. — Балицкий С. П. сделал все возможное что бы спровоцировать у меня маточное гипотоническое кровотечение: Папаверин — Дибазол капельно, эпидуральная анестезия на фоне беспрерывных индуцированных схваток.
Согласно УЗИ, проведенного непосредственно перед родами, все показатели соответствуют норме! Никаких показаний к индукции, кроме неправильного срока по менструации не было! Воды были чистые. Плацента, по заключению гистологического исследования последа выполняла свои функции и не могла быть причиной гипоксии у ребенка. Педиаторы ПМЦ и городской поликлиники подтвердили мне, «что ребенок никак не тянет на сорок две недели» (срок по менструации), признаков переношенности у ребенка не было.» Зато была ишемия головного мозга, которую ребенок получил в результате искусственных стремительных медикаментозных родов.
Отмечу, что что вся беременность прошла очень легко без единого осложнения. Я вела здоровый образ жизни и все анализы были хорошие. У меня не было абортов, выкидышей и никаких гинекологических заболеваний. Мне страшно подумать, что было бы с малышом, после такого ведения родов, если бы моя беременность была осложненной или малыш перенес бы внутреутробные инфекции.
Считаю, что Ларина Е. Б. намерено увеличивала срок моей беременности, невзирая на данные УЗИ и оказывала мне психологическую травлю, запугивая осложнениями и склоняя к программированным родам. Ларина Е.Б. в июле 2016 года уже смотрела на календарь и говорила что я должна родить до 10 октября 2016, что по данным ранних УЗИ соответствует 39 недель и 5 дней.
Балицкий С.П. намеренно избрал агрессивный метод вызова родов и делал вредные назначения и манипуляции, подвергая мою жизнь и жизнь ребенка огромному риску.
Из-за ошибочных действий врачей мой малыш мучается головными болями, он стонет и кричит во сне. Сколько еще слез мне и моей семье придется пролить, по мере того, как малыш будет развиваться, предстоит только узнать. Ведь известно, что повреждения головного мозга в родах понастоящему проявляются после достижения ребенком трехлетнего возраста. У меня болит душа, когда я вижу как ребенок мучается. Помимо этого я сама, извиняюсь за подробности, не могу пописать, что бы не намочить попу и ногу. Из — за криво зашитого рубца, струя все время течет в сторону. Спасибо за все это Вам Доктор!
Как мне потом сказал Г-н Балицкий: «Вам должно было понравиться, ведь вы приехали и быстренько родили». Доктор, боюсь вы ошиблись, во — первых родили Вы!, и понравиться это могло только Вам! Я же не учавствовала в своих собственных родах и была лишь обьектом для манипуляций! Это при том, что у меня были «зрелые родовые пути» и здоровый малыш внутри! Мы приехлали в 6 утра, как доктору было удобно. Ничего, что я не спала ночью, зато к обеду доктор уже со мной покончил, а мой малыш лежал с капельницей и трубочками в реанимации. Г-н Балицкий, родоразрешил меня, первородящую женщину за пять часов!
Видимо не просто так, доктор настоял, что бы мы приобрели «страховку» на реанимацию ребенка за 25 тыс. рублей. Он сказал, что своим пациентам всегда говорит ее взять!! Больно осозновать, что с последствиями мне и малышу жить всю жизнь(((
Девочки, запомните эти фамилии Ларина Екатерина Борисовна и Балицкий Станислав Петрович! Отведи Вас Господь попасть в эти руки!!!
Пусть рядом с Вами будут врачи, опытные и человечные, которые не будут вмешиваться, когда это не нужно, а если нужно спасут!
P.S. представители клиники троллят меня на всех сайтах в комментариях, очень уж им не нравится правда-матка!
