Богу угодное заведение. Протоиерей Владислав Свешников: Отдавать родителей в Дом престарелых

Что делать, если родственники при всем желании не могут справиться с уходом за стариком? Почему мало умыть, накормить и вовремя поменять памперс? И почему некоторые старики отказываются, чтобы их обнимали? Об особенностях жизни с пожилым родственником мы беседуем со старшей сестрой Свято-Спиридоньевской богадельни службы «Милосердие» Ольгой Иорданской.

Ольга, в наше время появляется много как государственных, так и частных мини-отелей, пансионатов, социальных домов для пожилых людей. И периодически возникают дискуссии: где все-таки лучше и комфортнее жить пожилому человеку - со сверстниками и под присмотром профессионалов или дома, в семье, со своими детьми, которые, может быть, и не в состоянии обеспечить профессиональный уровень ухода, зато - родные. Где правда?

Ситуаций множество, и очень разных. И я не осуждаю людей, которые отдают своих близких в богадельню, пансионат или дом престарелых.

Моя бабушка сломала шейку бедра. После того, как это случилось, она переехала к нам, и сначала мы ухаживали за ней сами. Слава Богу, моя мама к тому времени уже была на пенсии, она оставалась с ней днем, а вечером я приходила с работы, и мы выполняли уже какие-то более сложные манипуляции. Два года мы справлялись.

Но со временем бабушке становилось хуже, она стала тяжелой лежачей больной, которую не просто приходилось регулярно переворачивать, но трудно было даже накормить.

Мама справляться перестала. Я же днем была на работе и могла помочь ей только вечером. Мы не спали по ночам, так как каждые два часа бабулю надо было переворачивать. Но ее надо было переворачивать, кормить и выполнять прочие манипуляции и днем, когда мама оставалась одна. Мы взяли сиделку, которая приходила к нам три дня в неделю, и в эти дни я оставалась на работе по 14 часов. Мы тянули до последнего. Надо было либо мне уходить с работы и ухаживать самой, либо поместить бабулю в богадельню.

Мы привезли ее в тяжелейшем состоянии. С пневмонией. Там ее выходили, и она прожила еще два месяца.

- Но старики, наверное, могут обидеться, что родные их «сдают» в богадельню, в пансионат, в дом престарелых?

Да, могут обидеться. За время моей работы в богадельне у меня было несколько таких случаев. Но я хотела бы сразу предупредить, что говорю именно о нашей богадельне. У нас - особая атмосфера, и к этому я еще вернусь. Ни в какое другое учреждение я бы свою бабулю не отдала.

Но и она, когда ей стало лучше, очень обиделась, что «ее бросили», хотя и я, и мама были рядом. Правда, наши сестры окружили ее такой любовью, что со временем она все поняла и обижаться перестала.

Но некоторым со своей обидой справиться не получается. И тогда это может иметь самые печальные последствия. Была у нас Серафима Александровна. Случилось так, что она ослепла. Она жила со своим сыном, и сын поместил ее к нам в богадельню. Она очень подружилась с одной нашей насельницей - Раисой Ивановной. Раиса Ивановна рассказывала ей обо всем, что происходило вокруг, и бабушка Серафима даже говорила, что Раиса - это ее глаза. И всем бы она была довольна, но она так и не смогла смириться с тем, что сын отдал ее в богадельню. Сам он приезжал раз в месяц, привозил деньги, но постоянно маму не навещал. Она никак не могла понять, как он мог так поступить, и из-за этого очень тосковала. И в конце концов она умерла - от этой тоски. Это была основная причина.

Еще один случай. У нас жила бабуленька, многодетная мать. Внуков к тому времени, как она к нам попала, у нее было уже с десяток. Она была не такая адекватная, как Серафима Александровна, но тоже очень тосковала. Дело кончилось тем, что я попросила ее родственников ее забрать, так как она впала в страшную тоску и начала от нее буквально умирать. Эта ситуация разрешилась, слава Богу, благополучно. Бабушку отвезли назад в ее деревню, и, поскольку родственников было много, они стали по очереди у нее жить. И результаты оказались очень хорошими - мне рассказывали, что она даже поднялась и начала ходить.

А сейчас у нас есть одна насельница, которая тоже долго не могла принять эту ситуацию. Но со временем обида на родственников и тоска у нее ушли. Она сроднилась с нашими сестрами, у нас очень насыщенная жизнь, храм. И главное - родные ее не оставляют, они постоянно приезжают к ней, навещают. Так что сейчас никакой обиды на родственников у нее нет.

А бывает такое, что после того, как человек оказывается в богадельне, его отношения с родственниками улучшаются?

Вы знаете, бывает. Как-то раз мы приехали смотреть одну бабулю и решили забрать ее к себе просто потому, что дома была очень тяжелая атмосфера. Ее дочка была в таких расстроенных чувствах, что она терроризировала и свою маму, и срывалась на детях. У человека было полное нервное расстройство. Поэтому, видя, что сама дочка не в состоянии адекватно ухаживать за своей матерью, хотя и уход-то был не такой сложный, мы приняли решение бабулю забрать.

Иногда больные могут быть достаточно капризны со своими близкими, а с посторонним человеком, с сестрой будут вести себя иначе. Например, у человека перелом шейки бедра. Его родные или даже давно ухаживающая за ним сестра не могут его повернуть, подвинуть - при малейшей попытке это сделать он начинает кричать от боли. Но вот приходит врач. И вдруг изумленные родственники видят, что, оказывается, ничего не болит и что можно, оказывается, и поворачиваться набок, и садиться. Просто когда-то было больно, и сознание зафиксировало, что в таких ситуациях надо жаловаться, капризничать. Но приходит другой человек, и начинается другая жизнь, более правильная и упорядоченная.

Вообще отношения сестер и пациентов вне дома становятся более конструктивными. У людей иногда срабатывает такой шаблон, что если человек пришел к нему домой, то должен выполнять его пожелания. И в таких условиях сформировать правильные отношения не всегда возможно.

- А что такое «правильные отношения»?

Отношения, в которых присутствует некая субординация. Человек, нуждающийся в уходе, должен соблюдать режим. Хочет он или не хочет, но утром он должен умыться; если может, переодеться в дневную одежду; позавтракать. И сделать это не через три часа, когда у него возникнет настроение, а сейчас, когда к нему пришла сестра, которая ему в этом поможет.

День даже лежачего больного должен быть по возможности наполнен. У нас пожилые живут довольно насыщенной жизнью

Человек утром встает, умывается, завтракает, выполняет какие-то действия. День должен быть по возможности наполнен делами. У нас пожилые люди живут довольно насыщенной жизнью. И это важно. И здесь я хотела бы вернуться к тому, о чем уже упоминала. Наша богадельня отличается от других учреждений, в которых ухаживают за немощными.

Наши сестры всегда отличались от сиделок, от медицинских сестер. У нас девочки вкладывают в наших насельников всю душу.

В основном сейчас в отделения паллиативной помощи, в другие организации, в те же дома престарелых ухаживать за больными приходят люди, не подготовленные к такой работе. Это простые женщины, которым никто не передал навыки внимательного тщательного ухода за больными. Они могут быть очень хорошими людьми, но…

Приходишь в такое отделение - светло, чисто, не пахнет. И в кроватках лежат - белые куклята. Все чистые, все накормленные. Но никого не сажают - это не входит в обязанности ухаживающих. Хотя, может быть, этот старый человек и сам бы поел, если бы его посадили.

Наши сестры знают, что важно и физическое состояние, и психическое, и духовное. И они буквально «тетешкают» таких больных, выхаживают их, возят к Причастию. Конечно, люди разные, кому-то сначала может и не понравиться, что его целуют, обнимают. Но и такие со временем оттаивают.

Человеку важно, чтобы с ним поговорили, приласкали его, почитали, просто посидели рядом

У нас была в богадельне Мария Егоровна. Она всю жизнь работала «в людях», замужем не была, оставалась одинокой и приехала к нам таким «ежиком». Когда ее первый раз потянулись приобнять, она так возмутилась. А потом привыкла и была очень счастлива, когда ее начинали обнимать, целовать. Но на это понадобилось время. Человеку важно, чтобы с ним поговорили, приласкали его, почитали, просто посидели с ним.

И это особенность нашей богадельни. Нам рассказывали, что такое уход. У нас и коллектив особенный, наши сестры учатся этой любви друг у друга, мы стараемся это у себя сохранять. Когда к нам приходят новые сестры, их ставят к сестрам, которые уже имеют опыт работы, и их обучают столько, сколько нужно, чтобы они могли начать работать самостоятельно.

Вы наверняка бывали в домах престарелых, в пансионатах. Что же, везде такое формальное безучастное отношение?

Все очень по-разному. Я не так давно побывала в одном частном пансионате в Подмосковье - и он произвел на меня очень приятное впечатление. Своими больными там явно занимаются, ведь все видно по обстановке. Если вокруг все безжизненное, «замороженное» и сами бабуленьки все лежат аккуратно - значит, ничего не происходит. А там - сестры снуют, сами бабушки вполне активны, все чисто и живо.

А в другом частном пансионате я увидела чрезвычайно грустное зрелище. Представьте себе два хороших красивых дачных дома в Подмосковье. На втором этаже - помещение для лежачих. Просторная вытянутая комната. В торце - окно. Вдоль стен - кровати. Лежат люди, более десяти человек. За ними ухаживает одна сестра, работая без выходных в течение месяца или двух. Как она одна может обеспечить нормальный уход за 10 лежачими больными?! У нее попросту нет сил и возможности делать все, что нужно. То есть люди просто лежат и ждут смерти. Стоит этот «уход» 30 тысяч рублей в месяц.

Но вообще, как бы хорошо ни был организован уход в подобных учреждениях, я совершенно убеждена, что все-таки лучший вариант - когда человек остается дома. Понятно, что если складывается ситуация, когда за вашим близким некому присмотреть и нет возможности нанять сиделку, тогда можно думать о доме престарелых или частном пансионате. Но надо обязательно заранее узнать о качестве ухода и вообще об обстановке в учреждении.

Как первая в Москве богадельня обживается в новом доме на берегу Черкизовского пруда April 14th, 2015

Недавно в краснокирпичное трёхэтажное здание на берегу Черкизовского пруда въехали необычные жильцы - пожилые люди, многие из которых уже не встают с постели в силу немощности. Здесь, в историческом здании, рядом с церковью Илии Пророка в Черкизове, справила новоселье Свято-Спиридонье вская богадельня, проект православной службы «Милосердие». Мне довелось побывать в гостях в этом удивительном месте, аналогов которому нет в Москве.

Днём рождения Богадельни считается 25 декабря 1999 года. Именно в этот день привезли первую «насельницу» - Веру Николаевну. Старушка несколько лет прожила в неврологическом отделении Первой градской больницы. За это время умерли её муж и сын, а дом снесли. Врачи выходили её после инсульта, - рассказывает мне Мария. - Вскоре больничный храм получил крупное пожертвование, на которое была куплена четырёхкомнатная квартира на Шаболовке. Через некоторое время удалось приобрести ещё одну большую квартиру этажом выше. Так начиналась Свято-Спиридонье вская богадельня.

Глава восточного викариатства Москвы и духовник православной службы помощи «Милосердие» владыка епископ Орехово-Зуевский Пантеле й и мон семь лет договаривался со столичными властями о том, чтобы богадельне было передано здание бывшего детского дома неподалёку от метро «Преображенская площадь» и добился своего. Здесь была проведена колоссальная работа: установлены специальные лифты, отремонтирована вентиляция, расширены дверные проёмы. Новый год «насельники» встречали уже на новом месте.

Идём по богадельне, заглядывая в помещения. Пахнет пирогами: на кухне готовится обед.

Раньше богадельня располагалась в большой квартире, теперь тут - множество комнат. Вот, например, отдельное помещение, отданное под прачечную.

Коллектив в богадельне - дружный. И немаленький. Если собрать всех охранников, поваров, прачек, и сестёр милосердия - более сорока человек наберётся. Работа тяжелая: почти все «насельники» в богадельне - лежачие больные, которые перенесли тяжёлые заболевания. Это -одна из сестер. В свободное время она помогает кроить занавеску:))

Насельники в богадельне живут по двое в комнате. Все комнаты - просторные, с очень светлыми обоями и широкими окнами. У каждого - своё окно и свой декоративный цветок.

В богадельню принимают только самых немощных, и многие тут не только не ходят, но и не разговаривают в силу тяжелых заболеваний. У каждого - своя история. Потихоньку знакомлюсь со всеми обитателями богадельни.
У постели Любови Николаевны - множество книг. Среди них - книги о воспитании детей. На полке - фотографии внуков. В телевизоре, установленном напротив кровати, улыбается молодой Караченцев.
- Давно вы здесь?
- Лет семь, наверное. Попала сюда после инсульта - некому было ухаживать. У меня есть родные, но они и сами - не очень здоровые.
- Как проводите время?
- Фильмы смотрю. «Следствие ведут знатоки» пересматриваю, «Ликвидацию»...

В комнате, где живет самый молодой насельник - 44-летний программист и выпускник физмата МГУ Владимир, установлен компьютер. Судьба Владимира сложилась трагично. Однажды он неудачно нырнул в Клязьму и сломал три шейных позвонка. Его парализовало, и родные от него отвернулись. В богадельню Владимир попал благодаря сестре милосердия, которая ухаживала за ним в больнице…

Мы в гостиной. В кресле у окна - хрупкая старушка. Внучка живет в Израиле, поэтому прошение о принятии Клавдии Васильевны в богадельню подала соседка, которая долгое время ее опекала. Рядом с бабушкой - стопка книг. Интересуюсь, как она проводит время. Улыбается: «Читать люблю и кроссворды разгадывать. Мне уже 96 лет - память надо тренировать».
Клавдия Васильевна - из новеньких. И одна из немногих, способная передвигаться самостоятельно.

По каждому подопечному у сестёр ведется журнал, в который записываются все их особенности. Дежурство - по 12 часов, три смены в неделю, зарплаты - около 25 тысяч рублей. Однако, присутствия духа сёстры не теряют. И спектакли для своих подопечных ставят, и праздники устраивают - сами сценарии пишут…

Сейчас в богадельне трудится около сорока человек: сестры, охранники, повара… Рабочий день начинается около восьми: в это время ночные сестры сдают вахту, рассказывая, как прошла ночь и какие лекарства необходимо дать насельникам утром. По каждому ведется отдельная тетрадь, куда записывают все назначения врачей. Далее - гигиенические процедуры, завтрак, влажная уборка в комнатах, смена подгузников… В общем, жизнь идет своим чередом, и сестры крутятся по двенадцать часов - именно столько длится смена. А средняя зарплата сестры - около 25 тысяч рублей.

Домовый храм...

Мария Мухтасипова - одна из сотрудниц богадельни, которая вызвалась стать для меня проводником. Мария - выпускница философского факультета, бывший преподаватель юридической академии. Когда тяжело заболела мама, уволилась с работы, чтобы за ней ухаживать, а после смерти матери пошла добровольцем в Первую градскую больницу и окончила патронажные курсы при Свято-Дмитриевском училище сестер милосердия.
- Это помещение мы создавали с Ольгой Геннадьевной - сестрой, которая работает в богадельне с 2004 года. Именно от нее изначально исходит эта позиция - создать настоящий дом для наших бабушек, причем, дом, в котором у них всё - самое лучшее. Когда наши гости отмечают, что таких красивых обоев или мебели нет даже у них дома, она всегда говорит: «И не должно быть. А вот у бабушек в конце жизни - должно быть. Потому что попадают в чужую обстановку, и им - сложнее, чем нам».

- На какие деньги существует богадельня? - поинтересовалась я на прощанье.

На пожертвования. Сейчас, во время кризиса, у многих, кто поддерживали нас долгие годы, возможности значительно снизились. Но будем надеяться, что Бог нас не оставит.
Поддержать Свято-Спиридоньевскую богадельню можно, сделав пожертвование на портале Милосердие.ру

Сегодня дом престарелых – это не просто вопрос нежелания детей жить с родителями или отсутствия у пожилого человека жить самостоятельно – это вопрос о жизни и существовании, о болезни и смерти.

“ Я считаю безнравственным решение детей отдавать родителей в Дома престарелых, какими бы причинами они ни было вызвано. Потому что это противоречит христианским нравственным принципам самоотвержения, готовности послужить людям в целом и ближнему в частности. В этом заключается эгоизм и, может быть, даже эгоцентризм.

Кроме того, у нас, в России, исторически сложилось негативное отношения к самой мысли сдавать родителей в Дома престарелых, потому что семейственность была всегда намного развитее в русском мире, в русском сознании, в русском менталитете, чем на Западе. И слава Богу, так как в ней, кроме особенностей национального характера, проявляется и верное нравственное чувство. На Западе же, соответственно, проявляется неверное нравственное чувство и вполне законченный индивидуализм.

С другой стороны, я считаю безусловно полезными богадельни, устраиваемые при храмах. Особенно, учитывая, то количество одиноких стариков, не имеющих ни сил, ни возможности ухаживать за собой. И, если у прихода есть помещения, приспособленные для этого и достаточное количество людей, способных ухаживать за пожилыми людьми – это прекрасно”.

Редакция сайта готовит материал о западных домах престарелых. В России сегодня начинают возрождаться богадельни – приюты для престарелых при храмах и монастырях. много лет в Москве работает богадельня им. цесаревича Алексия, что при храме Всех святых в Красном селе. Проживают в богадельне пожилые монахини, одинокие женщины. Ежедневно за ними ухаживают внимательные сестры, дежурит и старшая медицинская сестра, поскольку многие из насельниц часто нуждаются в медицинской помощи. Насельницы богадельни имеют возможность молиться на богослужениях в домовом храме и в храме Всех Святых, куда немощным помогают дойти дежурные сестры. А тех, кому совсем тяжело ходить, регулярно причащают в кельях священники храма Всех Святых. Предлагаем вниманию читателей материал журнала “ об этой богадельне:

В Красном селе

Дом
Здесь целый город из красного камня. Две высокие пятиэтажки, детская площадка и храм окружены забором. В одном из домов меня останавливает охранник и, убедившись, что о моем приходе предупреждены, пропускает наверх.

Первое, что меня поразило, – коридор. В нем не отдает казенщиной. Хотя те же стены, что и в государственных учреждениях, – крашенные простой светлой краской. Ровно лежит линолеум. С потолка не сыплется побелка. Все аккуратно и чисто – как в офисах или частных домах.

В богадельне имени цесаревича Алексия меня встретили сестры, которые в тот день ухаживали за бабушками. Они налили мне чаю и попросили подождать, то и дело убегая к подопечным.

В это время в домовой церкви на втором этаже служил протоиерей Артемий Владимиров, настоятель красносельского храма Всех Святых, при котором существует богадельня. После службы настоятель вышел на улицу и совершил панихиду возле деревянных крестов над могилами умерших насельников. Иеромонах Алексий, монахиня Аполлинария и монахиня Серафима закончили свой век в богадельне (матушка Серафима благополучно дожила до 100 лет). “Теперь у богадельни есть свои молитвенники на небе”, – сказал батюшка, когда мы беседовали после панихиды.

“Очень интересная судьба была у нашей матушки Серафимы, – рассказывает о. Артемий. – С юных лет загоревшись желанием посвятить себя Богу, она отвергла предложения почти 20 женихов и сохранила девство. Благородного происхождения, она добилась немалого в миру. Живя в тяжелые сталинские годы, была профессором медицины, занималась издательством медицинских книжек. Лишившись зрения, она сохранила удивительный пример работоспособности, ясности ума. Ежегодно издавала церковный календарь для чтения, воспоминания. Обладала даром собирать вокруг себя людей и, шагая по жизни, никогда их не теряла. Это значит, что у нее почти не было самолюбия, рассматривающего всех и вся через призму своего я”.

Начало
До революции на территории храма уже была богадельня. Я спросила у о. Артемия, как богадельня опять появилась в наши дни.

– История нашей богадельни началась с замысла, чтобы под единым куполом спасались и стар и млад, – говорит батюшка. – Чтобы стало возможным согреть эту старость, утешить, упокоить эти седины. Воплощению нашего замысла способствовало то обстоятельство, что на территории храма было два пустующих здания.

В одном из них шесть лет назад и появилась богадельня. В отличие от огромных госучреждений подобного типа она была рассчитана всего на 40 человек. Здесь должны были жить престарелые монахини. Сейчас в богадельне 15 человек, не только монахини, но и просто верующие. После того как умер иеромонах Алексий, здесь живут только женщины. Все – преклонного возраста, всем за шестьдесят. Самой пожилой – монахине Анании – уже за девяносто.

Насельницы
Мне предложили посмотреть комнаты насельниц. Сестра, сопровождающая меня, получив разрешение хозяйки комнаты, зашла вместе со мной. Матушка Матрона не встает с постели. В прошлом она прихожанка подмосковного храма, а после – Богоявленского собора. Сейчас перешла на жительство сюда. Она смотрела на нас удивительно чистыми глазами и отвечала на мои вопросы. Говорила тихо, диктофон даже не уловил ее голоса. Здесь за ней хорошо ухаживают, и она благодарна сестрам за все. (Хотя мне кажется, что человек с таким глазами был бы благодарен даже раздраженным работникам огромного дома престарелых.)

В следующей комнате – другая пожилая женщина. Месяц назад она переехала сюда из дома престарелых. О жизни “в том пансионате” ей вспоминать не хотелось. Сюда ее перевезла знакомая, которая навещала ее там и, видя расположение ее духа, не успокоилась, пока не перевезла в красносельскую богадельню.

Здесь не живут, как в пансионате, по несколько человек в комнате. У каждого – своя, с отдельным туалетом и душем. И комнаты – все разные: многие хозяйки захотели перевезти сюда вещи и мебель из своих прежних домов. Вместе все собираются на службах и на праздниках в домовом храме.

Некоторые из обитательниц завещают свое жилье богадельне, если на него не претендуют их родственники. Богадельня не имеет государственных дотаций, и нужно на что-то ее содержать.

Если же кому-то не понравится жить здесь, то можно, затребовав свое, уйти. Но таких случаев не было – за насельницами заботливо ухаживают.

Устав
В богадельне есть устав, в котором четко расписано, кто может здесь жить. Создавалась богадельня главным образом для престарелых монашествующих, преимущественно москвичей. Но бывают и исключения. Вообще же насельники принимаются по благословению настоятеля.

– Как попасть в вашу богадельню? – спросила я у о. Артемия.

– Доползти, добрести до нее, или быть принесенным. Помните, как расслабленного принесли?

Сейчас в истории богадельни имени цесаревича Алексия – новый этап. Заканчивается период ее лицензирования. Главной сложностью для администрации было добиться права прописки для тех, кто здесь селится. Поэтому недавно произошла перерегистрация богадельни. Отныне она будет иметь другое название – дом-интернат для престарелых “Богадельня цесаревича Алексия”. Это связано с тем, что в законе о социальном обслуживании нет такого слова – “богадельня”, и зарегистрировать такое заведение никто не мог.

Слово “богадельня” – не государственное. И богадельня имени цесаревича Алексия – учреждение не государственное. Никто не сможет навязать инструкции сверху. Поэтому и уклад жизни в ней – не казенный.

Каждый день за насельницами ухаживают две медсестры и старшая медицинская сестра. Иногда приходят врачи из районной больницы, к которой прикреплена богадельня. Сестры исполняют все, что бабушкам предписали врачи.

Все старушки здесь – немощные, и ухаживать за ними нужно, как за малыми детьми. Но в то же время, говорят сестры, они – особенные, прежде всего потому, что все – верующие и причащаются. Сильные духом, хотя и весьма почтенного возраста. И своими немощами стараются не досаждать.

– А заботы здесь, – говорят сестры, – как дома, с родными бабушками. Покормить, помыть, погулять с ними, поговорить. Так что это – и не забота, мы в это время многому у них учимся. Проблемы? Заболел кто – вот у нас и проблемы.

P.S. А во втором здании, которое раньше пустовало, теперь расположена церковно-приходская школа. На праздники со спектаклями к бабушкам приходят дети. И для них слово “богадельня” – вполне современное.

Открыта в 2009 году частными лицами, сестрами милосердия, членами Покровской общины. Является некоммерческим проектом. Действует на основе самоокупаемости.

Миссия учреждения

— милосердие и профессионализм. К работе привлекаются профессиональные медицинские работники — врачи и медсестры, чуткие, милосердные люди, имеющие опыт подобной работы с пожилыми людьми, нуждающимися в постоянной помощи. Используется опыт ухода европейских стран.

Услуги

5-разовое диетическое питание, в т.ч. индивидуальное по назначению врача, круглосуточный медицинский уход, лечебная физкультура, массаж, физиотерапия, фитотерапия, арттерапия, занятия с психотерапевтом (клиническим психологом), тренажерный зал, сауна. Учреждение оснащено специальным оборудованием, реабилитационной техникой, индивидуальными многофункциональными средствами ухода.

В обители оказывает стоматологические услуги опытный врач. Перечень услуг: терапевтическая стоматология - лечение кариеса, пульпита, периодонтита, эстетическая реставрация зубов, профессиональная гигиена полости рта, пародонтология (лечение десен), хирургическая стоматология - удаление зубов, дентальная имплантация cистемой ADIN, ортопедическая стоматология - съемное протезирование (акриловые, бюгельные, нейлоновые (гибкие) протезы), несъемное протезирование (металлокерамика, в том числе на имплантах, коронки из оксида циркония). Прием по субботам с 10 до 16 часов. Запись по телефону: +79119234156

Размещение

В 1, 2, 3-х местных комфортабельных комнатах на 1 этаже.

Храм

В здании учреждения находится православный домовый храм во имя Покрова Божьей Матери (Московская патриархия, Санкт-Петербургская метрополия, Выборгская и Приозерская епархия). Регулярно совершаются богослужения.

Досуг и отдых

Библиотека, кинозал, спутниковое ТВ, интернет, оборудованная терраса с креслами для отдыха в уютном дворике, лыжные прогулки, лечебная «скандинавская» ходьба. Регулярные выступления художественных коллективов из Санкт-Петербурга. Устраиваются передвижные выставки.

Местоположение

Покровская обитель расположена в живописном месте на берегу Финского залива в 100 км от Санкт-Петербурга в Выборгском районе Ленинградской области, между пос. Лужки и Озерки.

Проезд

Регулярно, раз в три дня, от станции метро «Озерки», отправляется микроавтобус, принадлежащий учреждению. Самостоятельный проезд: 47-й километр от Зеленогорска Приморского (нижнего) шоссе. От поклонного креста — поворот направо, далее по грунтовой дороге до ворот. Автобусы от метро «Парнас» № 809, № 830 Б; автобус от г. Зеленогорска № 420. Остановка «У креста». Билет надо брать до «Озерков» и попросить водителя остановиться у креста (еще 2 км).

Стоимость самоокупаемого проживания

1 800 - 2 100 рублей в сутки, в зависимости от состояния проживающего и степени сложности ухода за ним. Малоимущий человек содержится несколькими добровольными донорами, в том числе юридическими лицами.

Порядок оформления

За месяц до заселения пациенты предоставляют следующие документы: амбулаторная медицинская карта, последние выписки из стационарных медицинских учреждений, результаты анализов (клинический анализ крови в том числе на сахар; анализ мочи, рентгенограмма легких), которые рассматриваются медкомиссией учреждения. При заселении необходимо иметь паспорт и медицинский полис. Заключение договора об оказании услуг и первая оплата производиться по адресу: СПб., Ковенский пер. д 11 кв. 5. Последующая оплата возможна через банк.

Испытательный срок 1 месяц. Важно понять, сможет ли персонал оказать ту помощь, на которую рассчитывает пациент.